Вот только быстро сообразил, что сморозил глупость. И, возможно, подобно влюбленному юноше, преподнес себя рыщущим во дворе молодчикам как перевязанное ленточкой колечко. Упаковка разве что огромная. Так под стать колечку и футлярчик.
Все решалось в спешке. Поэтому, наверное, и в голову не пришло, что у обладателя пистолета с глушителем вполне может оказаться и тепловизор. Один взгляд – и разыскивающие мою скрюченную тушку поймут: в холодильнике что угодно, только не мороженая говядина. Так что в самом провальном варианте мне осталось жить две-три минуты. Ну еще минутка на попытку оказать сопротивление, да и то с запасом. И все, побег закончится провалом, не успев начаться. На старт, внимание, время пошло!
Секунд через тридцать отперли входную дверь. И жар из груди рванулся в горло, пульсируя и подбираясь к мозгу. А туда ему нельзя ни в коем случае! Натворит дел, поднимет панику. И тогда все – холодильник задрожит, но не из-за компрессора. Бандитам останется только выключить нас обоих.
Вскоре я расслышал легкие крадущиеся шаги. Звуки их становились все отчетливей, значит, человек в маске – вот он, совсем рядом. А в руках, ясное дело, тот самый пистолет, из которого застрелили Муру. Или в этот раз чего посерьезней припас? Явился разнести бедного писателя из гранатомета? А может, напалмом изжарить до хрустящей корочки?
Была когда-то такая компьютерная игра про войну. Там вначале неприятель имел на руках полный боекомплект. И не стеснялся им пользоваться. А главному герою выдавалось всего пять патронов. Никакого оружия!
Так вот чувствовал я себя схожим образом: подавляющее преимущество было явно на стороне противника. И мне, если что, стрелять придется из руки, озвучивая выстрел, как детишки в песочнице – «пиу-пиу!» А в ответ по- настоящему в лоб «ты-дыщ!»
Много всего произошло за последние сутки. И нервы сдавали. Они, раз уж на то пошло, вообще должны были давно истощиться и лопнуть. Но все еще каким-то чудом продолжали функционировать. На узелках или схватили суперклеем?
Много, много всего накатило-затрясло. Пережитых за день эмоций с лихвой хватило бы на несколько лет размеренной, заурядной жизни. Но того, что случилось дальше, точно нельзя было предвидеть.
В следующее мгновение от неожиданности я чуть не ударился головой о стенку холодильника. Ведь неподалеку, явно снаружи дома, завопила, разрывая глотку динамика, незапланированная музыка. Навязчивая, однообразная мелодия с зубодробительным ритмом по-хамски заполнила собой все вокруг. И под ее аккомпанемент высокий, слегка фальшивящий голос стал жаловаться на тяжелую «воровскую долю». А чтоб окончательно сбить с толку, выводил в конце каждой строки: «Ай, джан, мама, джан!»
Трудно и придумать что-нибудь более неподходящее к серьезности момента. Переплюнуть конфуз могло бы разве что хоровое исполнение детской песенки про улыбку. Если бы не шатающиеся по моему жилищу убийцы, я вполне мог бы засмеяться. А так только уголки губ напряг да вдохнул глубже, загоняя рвущийся наружу смех обратно в легкие.