неподалеку разгуливает некто клыкастый и рогатый? Как там про лягушку, взбившую масло? Перестать дергать лапками и лечь на дно всегда успею.
Существовала еще одна причина, по которой я решил навострить лыжи в Светину сторону. Даже несколько. Нет, ее молодость, ум и сказочная привлекательность тоже значимый повод. Но не только они. Гораздо важней Светино приглашение. Ведь мне, лишенному жилья, банально голову приклонить негде было. А так хоть некоторое время перебьюсь-перекантуюсь. Рассылала авансы, так пусть теперь привечает.
Вдобавок Свету трудно будет увязать со мной, чтоб отследить, куда я направился. Вот он – нетривиальный, непредсказуемый ход.
Однако выдрессированный чертик-скептик в печенках, услышав, как я хвалю себя за спонтанный маневр, встрепенулся и фыркнул: «О, да, прекрасно! Отсидеться у старой интернетной знакомой! Мурмаша, помнится, сделала так же».
Мне нечего ему было ответить. Кроме того, что куда хочу – туда и наступаю! Мой же лоб. А если разобраться, то и грабли.
Самолет и сплав по реке отпали сами собой. Ни воздухом, ни водой к Свете не доберешься. Разве что отрастить собственные крылья или плавники. Ну а попутный транспорт я забраковал с самого начала. Мне сейчас ой как необходимы людские сборища, в которых можно затеряться. А в удобных, но тесных легковушках такого добра не водится.
К тому же по дороге предстояло пройти таможенный досмотр. А это всегда очереди и время, за которое меня вполне может догнать ориентировка на отлов. Если, конечно, уже не обогнала и нетерпеливо ждет, потирая ладошки от предвкушения.
Так что оставался поезд: там и массовость, и скорость. И на таможне не больше часа. Вдобавок трофейный Машин ноутбук наконец перетрясу. А если сядет аккумулятор – есть шанс договориться с проводником и зарядить.
Железнодорожный вокзал находился на другом конце города. И на дорогу туда я потратил почти час. Трясся в дребезжащем троллейбусе, проклиная его за нарочитую неторопливость. И смотрел сквозь мутное стекло на продирающий глаза город. Снаружи все сейчас выглядело размеренным и чинным. Люди степенно прогуливались, кошки с собаками просматривали содержимое мусорных урн. Даже поток машин не рвал по встречной, не дергал нервы. Не жег тормоза в режиме «Ничего не знаю, у нас все так ездят!»
Городской ландшафт преданно бежал следом за троллейбусом. Но на холодной поверхности стекла существовало еще кое-что, абсолютно не вписывающееся в картину утреннего благоденствия: отражение моей небритой ряхи портило все. Ничего не мог с собой поделать и изредка цеплял его краешком глаза. И тут же заставлял себя сосредотачиваться на мелькающих домах и площадях. Потому что понимал – делаю только хуже.
Ну зачем мне видеть, как за одну ночь изменился мой взгляд? Такой полагается затравленным дворняжкам – пустой, расплывчато-выцветший, ничего не понимающий. Нет, с подобным взглядом каши не сваришь! С ним самое время не валять дурака – вернуться домой и ждать, что будет дальше. Объявить сопернику,