но больная лапа подвела, и охотнику осталось лишь бессильно щелкать челюстью.
Пока Маша отвлекала зубастую образину, я воспользовался своим же советом и забрался на дерево. Получилось это не так ловко, как у девушки, но баллы за акробатизм никто не ставил, залез и хорошо. Сильно болели отбитые внутренности. Пусть “каменная кожа” не позволила получить серьезные травмы, от кровоподтеков это не спасло.
– Ты не ранен? – убедившись, что мы находимся в относительной безопасности, спросила Маша.
– Нормально, – ответил я, глядя на озлобленного хищника. Тварь, судя по всему, не собиралась никуда уходить и, прихрамывая, кружила возле деревьев.
– Чего делать будем?
– Ждать, – ответил я, – чего тут еще придумаешь? Умения откатятся, можно будет еще раз эту сволочь атаковать.
– Ну да, наверное, ты прав. Серьезная зверушка, я думала мой удар может ее насквозь пробить, а он даже шкуру не подрал.
– Хорошо хоть кость ей сломала, иначе хрен бы от нее убежать получилось.
Пока мы обсуждали внезапную схватку, хищник еще раз обошел по кругу наши временные пристанища и начал делать то, чего я от него никак не ожидал. Из двух деревьев он выбрал наиболее тонкое и принялся грызть ствол, открывая от него солидные куски одним укусом. Бобер переросток, что б его!
– Сообразительная сволочь, – констатировала Маша, глядя как от моего дерева отлетают щепки. – Макс, тебе срочно надо что-то придумать!
– Нечего тут думать, – тяжело вздохнул я, – бежать придется. Маша, я крокодила этого попытаюсь увести, может не догонит меня на трех лапах. Как свалим – беги в деревню.
– Может я его отвлеку, а ты пока на другое дерево перелезешь?
– Попробуй, – без особой надежды согласился я.
Увы, но любые попытки девушки привлечь к себе внимание хищника провалились. Ни крики, ни броски веток не отвлекали тварь от своего занятия – она с упорством, достойным бензопилы, продолжала уменьшать диаметр моего дерева.
Через какое-то время ствол начал опасно раскачиваться, грозя рухнуть в любую минуту. Ждать было нельзя. Выбрав момент, когда тварь так увлеклась разрушением дерева, что перестала поглядывать наверх, я спустился на ветку ниже и спрыгнул на землю, погасив инерцию перекатом, после чего сразу же рванул в лес. Позади раздался разочарованный рев, начавший быстро приближаться – лишаться обеда тварь не собиралась.
Бежать по дороге не имело смысла. Хищник даже раненый легко настигнет двуногую добычу на открытой местности. Поэтому выбор мой пал на густой подлесок, в котором массивной туше было сложнее развернуться.
Понятия не имею, куда вели меня ноги. Хотелось верить, что бегу я все же к деревне, но уверенности в этом не было никакой, слишком часто приходилось менять направление движения. Тварь, поджав переднюю лапу, оказалась все же очень проворной и треск веток под ее лапами я слышал не переставая. Пару раз хищник практически настигал меня, но в последний момент я резко уходил в сторону.