Артему и в новинку изобилие машин, поджидающих пассажиров, – последний раз он добирался до Соснового Бора электричкой лет эдак… Все больше на своей, на «шестерке».
Он поискал глазами «Jeep-cherocy» цвета металлик в табуне автомобилей. По идее, где-то тут должен быть. Не было. Вероятно, Гомозун действует по иной идее. На «восьмидесятом», к примеру, сошел. Вместе с «рыбацкой» свитой. От любопытствующих подальше.
Нету джипа, и хрен с ним! Не баре мы, работяги! Артем выбрал красную «шестерку» как дань прошлому.
– До Сибирской, мастер?
– Садись.
На въезде в город, у пожарного депо, где дорога с вокзала вливается в основную магистраль, пришлось на минуточку тормознуть и переждать. Пять КамАЗов, ведомые желтым гаишным «козлом» с мигалкой, на осторожной скорости гуськом проследовали в направлении промзоны.
Дежавю. Стоило Артему сесть в «шестерку» – тут тебе сразу и КамАЗ, и ГАИ… Время вспять.
Токмарев досадливым кивком стряхнул наваждение. ДТП годичной давности приключилось не на въезде в Сосновый Бор, а на выезде из Питера, по Петергофскому шоссе. И КамАЗ был порожний, тривиальный, с крытым брезентовым кузовом. (Будь он под завязку загружен, ни шанса на выживание у Артема не осталось бы.) И желтый «козел» подоспел не сразу, не вдруг, спустя почти час, когда токмаревская «шестерка» выгорела целиком и полностью.
Теперешняя ГАИ на колесах не для фиксации дорожно-транспортного происшествия (тьфу-тьфу-тьфу!), а во избежание… Как-никак, но пятерка грузовиков специфическая, с экранированным содержимым – трехлепестковый знак «Радиация!». Потому кузов у тяжеловозов крыт не брезентом – свинцовая защита, и разноцветных мигалок на каждом – поболее, чем у гаишника, прям дискотека.
– Говно повезли, – добродушно прокомментировал водитель «шестерки».
– Да-а-а… – неопределенно протянул Артем, единственно чтобы не отказать «мастеру» в роскоши, то бишь в общении.
– Сам с войны? – злоупотребил роскошью «мастер».
Ни да, ни нет… – изобразил мимикой Артем.
Характерная примета российского сегодня! Никто не уточняет: какая война? где война? с кем война? почему война?
Телевизор призывает понимать правильно – локальный конфликт.
Аудитория понимает правильно – очередная война: такая! везде! со всеми! потому что!
– И как?
– Говна хватает.
– Этого добра – везде… Но такого, – «мастер» пошевелил бровью в адрес вереницы грузовиков, – вряд ли! – Скомпенсировался. Мол, ты воин, по всему видать, но и мы тут – как на вулкане.
Насчет «вряд ли» – вряд ли. Село Доьйкар-Оьла, оно же Толстой-Юрт, – весомый аргумент. Токмарев засвидетельствует хоть на Страшном суде: такого там – в избытке. Архар – живой пример. Но полемизировать с шапочным «мастером»?.. Вези меня, извозчик, уплочено! За откровения – отдельный тариф.
«Мастер», не дождавшись реакции (положительной, отрицательной – не важно), закрыл тему. Открыл новую, в продолжение:
– К нам?
Ни да, ни нет… – изобразил