из юношеской мечтательности в состояние трезвой зрелости. Ему отчаянно захотелось вскочить в семейный поезд, где давно мчались его более успешные друзья.
Но чтобы это и в самом деле произошло, оказалось достаточно какой-то мелочи, полнейшего пустяка. Однажды утром, когда он отвозил на работу эту особу, с которой давно жил гражданским браком, она вдруг ему объявила, что с сегодняшнего дня оставляет ему только две альтернативы: либо он завтра женится на ней, либо она уходит от него навсегда.
И он сдался! Вернее, она его дожала, в отличии от менее терпеливых претенденток. Через месяц они подали заявление на брак, а еще через месяц расписались в присутствии всего двух свидетелей.
***
Итак, их брак не был венцом страстной любви, когда люди дают клятву на верность, а был, скорее, договором друзей о совместном проживании, и то, что договор был подтвержден государством как официальный институт, ничего не меняло.
Конечно, он тщательно скрывал от нее свои похождения. Чаще всего это и похождениями назвать было трудно. Ну разве меняет что-либо в отношениях супругов, когда она уезжает, допустим, погостить к родственникам в другой город, а он, мучимый одиночеством и тоской, а больше ощущением, что упускает прекрасный шанс, едет ночью в город и снимает на ночь проститутку? Самолетов никогда не считал половой акт чем-то настолько серьезным, что может испортить добрые отношения между людьми.
Он даже не помнил их по именам и лицам. Немножко, может быть, по телам и темпераментам, которые редко у кого из ночных бабочек бывали хороши.
Иногда в общении с женой он проговаривался об этом.
– А с другими женщинами тебе так же хорошо? – однажды спросила она ревниво.
– Конечно, не так, – ответил он, отрываясь от какого-то дела, кажется, от просмотра телевизора.
– Что? Значит, ты продолжаешь трахать еще кого-то? – закричала она, схватила его за шею и сдавила горло.
– Не мог же я ответить, что с другими мне еще лучше, – попытался отбрехаться он, но не тут-то было, ее хватка стала еще крепче.
– Итак, я повторяю вопрос: с другим тебе так же хорошо? Думай, что отвечать, хорошо думай!
– Я не знаю… Кхе-кхе… Ой, мне дышать нечем!
– Думай, хорошенько думай!
– Я не знаю, как с другими, и не хочу знать…
– Вот, так бы сразу, – и она милостиво отпускала его на свободу.
– Кстати, а почему ты спросила? – интересовался он, потирая шею.
– Потому что ты уставился на эту полуголую девку на экране, когда рядом лежит живая жена!
– Ты что, ревнуешь? – снисходительно улыбался он, похлопывая ее ниже пояса, – Ну, ладно, давай я займусь с тобою любовью. Только повернись лицом к телевизору.
– Ты что, при этом еще собираешься смотреть телевизор?
– А ты разве нет?
– Боже мой, какой ты неромантичный!
– Ах, тебе романтики мало? А ну пошли!
– Куда?
– Сейчас я тебе покажу, куда…
– Нет,