Спасал ли он жизни? Откровенная история хирурга, карьеру которого перечеркнул один несправедливый приговор
этого суда – установить четыре вещи: кем был этот человек, где он умер, когда и как», и, осмотрев зал, добавил: «Мы здесь никого не судим».
Первыми давали показания родственники, им нужно было описать жизнь умершего и его отношения с семьей. Его охарактеризовали как нежного, любящего и трудолюбивого человека, для которого семья многое значила. Первым медицинским свидетелем был резидент-болгарин. Он дежурил, когда мистер Хьюз находился в больнице, и его несколько раз вызывали к пациенту, когда тот жаловался на боль в животе. Резидент назначил обезболивающее и слабительное, но, по его признанию, больше ничего не сделал для пациента. Вечером он позвонил мистеру Джону Холлингдейлу, ортопедическому хирургу-консультанту, и по его инструкции назначил анализы крови, рентген брюшной полости и грудной клетки. Резидента допрашивали до обеденного перерыва.
После обеда коронер решил изменить порядок дачи показаний, и мне предстояло выступить следующим. Я не был к этому готов и думал, что окажусь за кафедрой не раньше третьего дня.
Когда настала моя очередь давать показания, барристер повернулась ко мне и велела постараться изо всех сил. Я обливался холодным потом и чувствовал, как колотится сердце. Когда назвали мое имя, я встал и, пытаясь выйти из состояния паралича, собрался с духом.
Я встал за кафедру и дал клятву. Началась серия быстрых вопросов, на которые не было времени полноценно ответить. Пока я говорил, коронер несколько раз стучал указательным пальцем по столу и повышал на меня голос, – было понятно, что придется нелегко.
Когда я окончил университет? Какова моя специализация в хирургии? Что я делал вечером 11 февраля 2010 года? Большой ли у меня опыт лечения людей с проблемами в области брюшной полости? После этого все вопросы были посвящены моей роли в лечении мистера Хьюза до момента окончания операции, проведенной на следующий день. Коронер часто перебивал меня, чтобы задать следующий вопрос, хотя я еще не успел ответить на предыдущий.
Между нами состоялся следующий диалог, распечатку которого я позднее получил.
Коронер: Насколько я понимаю, примерно в 14:00, увидев результаты компьютерной томографии, вам стало известно о скоплении биологического материала в брюшной полости, попавшего туда из отверстия в кишечнике. Разве это не свидетельствовало о том, что ситуация безотлагательная? Вы ведь поняли, что в брюшной полости инфекция.
Я: Да, и я начал предпринимать шаги, чтобы убедиться… Я с вечера пытался найти анестезиолога.
Было очевидно, что я нервничал. На меня посыпались вопросы.
Коронер не пояснил, что он подразумевал под результатами компьютерной томографии. Радиолог составил полную расшифровку снимков и сообщил о результатах томографии, когда мы встретились в обеденное время. Своими глазами я увидел расшифровку около 16:00, прежде чем войти в палату пациента.
Результаты томографии и снимки хранились в больничной компьютерной системе. Я ознакомился с ними вечером, непосредственно