Спасал ли он жизни? Откровенная история хирурга, карьеру которого перечеркнул один несправедливый приговор
и больницы.
– Новости не очень хорошие, пап, – сказал Дэниел, подтвердив мои опасения.
Кэтрин выглядела слишком подавленной, чтобы говорить. Барристер вернулась и попросила последовать за ней в маленький кабинет в том же коридоре. Я пытался переварить сказанное Дэниелом и боялся услышать подробности.
– К сожалению, расследование прервали, – сказала она, ожидая моей реакции. Я старался не выдать себя. – Коронер собирается передать дело полиции, поскольку подозревает, что было совершено преступление.
– Какое преступление? Кем совершено? – спросил я, совершенно ошеломленный.
Мозг охватила лихорадочная активность. Больница совершила преступление? Я вспомнил об отсутствии дежурных анестезиологов и невозможности провести операцию из-за предыдущей, завершенной позже заявленного времени. В больнице, где было более ста пациентов, работал всего один врач, которому пришлось дежурить семь дней подряд. Резидент совершил преступление? Его неоднократно вызывали к пациенту, и понадобилось много времени, чтобы связаться с консультантом. Медсестры совершили преступление? Пациент переживал, что медсестры и резидент не относятся к его жалобам всерьез, поэтому в отчаянии связался с секретарем своего врача-консультанта. Или преступление совершил анестезиолог, который видел мистера Хьюза и все равно поставил операцию перед его экстренной?
Подождите. Я совершил преступление?
Пока давали показания только два врача: резидент и я. Резиденту позволили завершить речь, но меня постоянно перебивали, и теперь расследование приостановили.
Но ведь это не мог быть я?
– Вы подозреваетесь в непреднамеренном убийстве, – сказала барристер после короткой паузы.
– Разумеется, я не убивал мистера Хьюза! – запротестовал я.
– Боюсь, таков закон. Коронер имеет право прервать расследование, если подозревает, что было совершено преступление. Вас не обвиняют, – сказала она и сделала короткую паузу. – Пока.
– Хотите сказать, что после всего услышанного не обвинят ни резидента, ни больницу? – спросил Дэниел.
Это был разумный вопрос, мне он тоже приходил в голову. Я ждал, когда кто-то, обладающий большей властью, заставит больницу исправить несоответствия требованиям, не упомянутым в расследовании.
– Необязательно, но решать будет полиция.
Барристер посмотрела сначала на меня, а затем на моих сына и жену и сказала:
– Я пришлю отчет вам и Обществу защиты медицинских работников.
Мы подошли к автомобилю. Я хотел сесть за руль, но Дэниел попросил меня занять переднее пассажирское место.
– Когда коронер сказал мне покинуть зал суда, обсуждал ли он что-то только с барристерами? – спросил я, пытаясь выяснить подробности.
– Нет, – ответила Кэтрин. – Всё сказанное слышали все присутствующие. Честно говоря, он говорил на юридическом языке, ссылаясь на статью такую-то, пункт такой-то, но слышали это все. Упоминал непреднамеренное убийство и защиту свидетеля, но я