все, как один человек,
Злой рок и судьбу кляня!..
– Петро! – еле выговорил солдат, раскрывая слипшиеся губы и желая подпеть. – Пусть гаолян,.. – Он запнулся и притих. Глаза наполнились слезами.
Петро продолжил:
Пусть гаолян вам навевает сны,
Спите, герои русской земли,
Отчизны родной сыны.
Доктор закончил восклицание и взял в руки инструмент. Старый высокий хирург, лицо закрыто желтоватой марлевой повязкой. Видны лишь глаза, которые изредка ловят ассистента. Руки в резиновых перчатках он держал сложенными в локтях на уровне лица. Рядом с ним застыла молодая девушка.
– Друг! Я не дам тебе умирать и на этот раз, – произнёс доктор. – Кладите его набок. Новокаин! – скомандовал он. – Приготовьте кровь, зажимы. – Замелькали локти, пришли в движение запястья. – Прибавьте свет. Ещё одну лампу.
Он наконец нашёл раненый сосудистый пучок. Рядом бьётся артерия. Он рассёк соединительно-тканевые оболочки, подвёл лигатуру под наружную сонную артерию и наложил мягкий зажим.
– Сестра, очистите рану на ноге и помойте горячей водой от налёта грязи и инфекции.
Он как то по-особенному сложил иголки и передал ассистенту. Наконец распрямился. Прошло часа два после операции, и он красноватыми, усталыми от бессонницы глазами оглянул всех.
– Всё. Дело сделано – будет жить, – сказал он и направился в угол комнаты мыть руки. – Рашид, пойдём со мной, у меня к тебе маленькая просьба. Я хочу прилечь отдохнуть, а заодно почитаю тебе лекцию..
Они почти дошли до комнаты отдыха, и сзади раздался голос другой медсестры:
ТИХИЙ БОЛЬНОЙ
– Доктор! Тут у нас тяжелобольной. Может, посмотрите?
Наружная дверь с шумом хлопнула, и палата заполнилась новыми тревожными голосами. Новое поступление раненых.
Девочка из начального класса читает стихотворение красноармейцу, лежащему на кровати возле окна. Лицо светлое и улыбается. Это опека гражданских над ранеными: они носят тёплые вещи, мёд, молоко, помогают медперсоналу с санитарией. А эта девочка греет душу стихами, и она уверена, что больше всего солдату помогут её слова и напоминание о том, что где-то в России его дочь, точно такая же, как она, читает книжки другому больному.
Она повела Петро по коридору госпиталя к солдату, который всё время молчал. Он, видимо, уже устал стонать и корчиться от боли – он привык, и ему уже всё равно, что с ним будет. С бледным безжизненным лицом и потрескавшимися губами безучастно смотрит в потолок.
– Как ты, солдат? – спросил Петро.
Он еле повернул голову:
– Хорошо.
В начале войны в госпиталь поступали раненые после предварительного этапа лечения, а позже, когда враг приблизился к Дагестану, – прямо с поля боя. Так что картина становилась всё более знакомой
Доктор теряет дар речи. Нога перевязана портянкой, из-под которой сочится кровь. Доктор читает историю болезни: «Осколочное ранение груди и ноги. Температура 39,7. Подлежит немедленной операции».
– А почему вы до сих пор молчали, солдат?
– Думал,