же, напротив, никогда не упускала возможности поиграть.
Кроме прыжков через скакалку, ей нравились прятки. Ее отец считал, что эту игру изобрели Адам и Ева, когда прятались от Всевышнего, отведав запретного плода. И когда Нура пряталась, она всегда воображала себя Евой, которую ищет не кто иной, как сам Господь Бог.
Еще одну любимую Нурой игру придумала Ханан, умная девочка из их класса. Двое играющих становились друг против друга. Один защищал женщин, другой – мужчин. Первый перечислял, что есть плохого и злого в мужчинах, второй парировал каждую реплику контраргументом о женщинах.
– Черт и гроб – слова мужского рода, – говорила первая девочка.
– Вина и чума – женского, – отзывалась вторая.
– Зад и вонючий газ из него – мужского рода.
– Преисподняя и крыса – женщины.
И так продолжалось, пока одна из играющих не ошибалась или слишком медлила с ответом. За соблюдением правил следила третья девочка, судья. Если в течение достаточно долгого времени победительницы не выявлялось, судья поднимала руку и поворачивала ладонь тыльной стороной. Это означало начало следующего раунда, в котором перечислялись только хорошие качества.
– Луна и звезды – женщины, – говорила первая.
– Океан – мужчина, – вторила другая.
– Добродетель тоже женского рода, – объявляла первая.
И так продолжалось до победы одной из сторон или очередной смены светлых красок на темные.
Надия не находила в этом состязании никакого удовольствия. Она с трудом дотянула до пятого класса, а потом ушла из школы, еще больше располнела и в шестнадцать лет вышла замуж за своего кузена, адвоката, который на сумму выкупа, заплаченную за Надию его богатым отцом, мог бы открыть новый современный офис. Впоследствии Нура узнала, что детей у Надии не было. Однако муж не хотел с ней разводиться, как того требовал обычай. Он любил ее.
С шестого класса Нура стала ездить в школу одна, почти не ощущая отсутствия Надии.
Ей нравились кондукторы в великолепных серых мундирах и с ящичками для билетов. Контролер, появлявшийся на маршруте раз в неделю и вежливо спрашивавший у пассажиров проездные документы, носил темно-синюю форму. Он выглядел как король и сверкал золотыми кольцами на пальцах, поэтому Нура долгое время принимала его за владельца трамвая.
Через две остановки после Нуры в трамвай входил пожилой господин благородной наружности в черном костюме. На вид ему было за семьдесят. Всегда аккуратно одетый, высокий и худощавый, он имел при себе изящную трость с серебряным набалдашником. Вскоре Нура узнала, почему ни кондуктор, ни контролер не требовали билета у барона Грегора. Он был сумасшедший. Старик не сомневался в том, что ему суждено открыть тайну царя Соломона. И как только он узнает ее, станет королем Вселенной. А пока все должны звать его просто бароном. Барон Грегор был армянин и жил один, без жены и сына, известного в Дамаске часовщика и ювелира.
День-деньской барон носился по городу и раздавал