Харуки Мураками

Трилогия Крысы (Слушай песню ветра. Пинбол-1973. Охота на овец. Дэнс, дэнс, дэнс)


Скачать книгу

случались. Кроме того, на шее у него висели болезненная жена, трехлетний сын и «фольксваген» с вечно текущим радиатором. Семена новых и новых проблем так на него и сыпались – будто старых не хватало.

      – Я, между прочим, тоже двух девчонок кормлю! – сказал я ему как-то. Эти слова, понятное дело, доверия не встретили. Как и раньше, ему отошло пять частей, мне четыре.

      Так проплыли дни, за которые я стал ближе к тридцати, чем к двадцати. Они были мирными, как полуденный солнцепек.

      «Среди написанного человеческой рукой не существует ничего такого, чего не смог бы понять человек», – гласил броский слоган на трехцветной рекламке нашей фирмы.

      Примерно раз в полгода, когда поток заказов вдруг иссякал, мы втроем шли к станции Сибуя и от нечего делать раздавали эту рекламку прохожим.

      Сколько же все-таки прошло времени? – думаю я, шагая сквозь молчание, конца которому не видно. Прихожу с работы, выпиваю замечательный кофе, сваренный близняшками, – и в который уже раз перечитываю «Критику чистого разума».

      Иногда вчерашний день воспринимаешь как прошлый год. А иногда прошлый год воспринимаешь как вчерашний день. Бывает еще, что будущий год кажется вчерашним днем – но это уже совсем худо. Переводишь «Искусство Романа Полански», а в голове – шарикоподшипники.

      Уже несколько месяцев и даже лет я один сижу на дне глубокого бассейна. Теплая вода, мягкий свет – и тишина. И тишина…

* * *

      Для различения близняшек подходил лишь один-единственный способ – по их футболкам. На темно-синей выцветшей ткани стояли белые цифры номеров: «208» и «209». Двойка располагалась над правым соском, а восьмерка либо девятка – над левым. Ноль потерянно маячил в середине.

      В первый же день я спросил у них, что эти номера означают. Ничего не означают, – ответили они.

      – Как серийные номера на станках, – сказал я.

      – Ты о чем? – спросила одна.

      – О том, что это выглядит так, будто вас целая толпа. Номер 208, номер 209…

      – Ну, сказал! – фыркнула 209.

      – Нас только двое родилось, – сказала 208. – Футболки потом появились.

      – А где вы их взяли?

      – На открытии супермаркета. Первым покупателям бесплатно давали.

      – Я была двести девятый покупатель, – сказала 209.

      – А я двести восьмой, – сказала 208.

      – Мы тогда салфеток купили три коробки.

      – Отлично, – сказал я. – Так и поступим. Тебя я буду называть «Двести восьмая». А тебя «Двести девятая». И путаницы не будет.

      – Ничего не получится, – сказала одна.

      – Почему?

      Они молча стащили свои футболки и, поменявшись, натянули снова.

      – Я Двести Восьмая! – сказала 209.

      – А я Двести Девятая! – сказала 208.

      Я лишь вздохнул.

      И тем не менее, когда мне дозарезу нужно было их идентифицировать, номера сильно выручали. Других способов распознавания у меня просто не было.

      Кроме этих футболок, они не имели почти