что не может идти и нести двоих маленьких. Оглушенная взрывами и испуганная картиной окровавленных тел, она присела на землю метрах в ста от вагона, накрыла руками своих детей и так сидела, как парализованная, пока не прекратилась бомбёжка.
«Если суждено, так погибнем все вместе, без меня дети всё равно не выживут», – крутилось в голове.
– Закройте глаза и не открывайте, пока я не скажу! – закричала она детям и сама закрыла глаза, чтобы не видеть всех ужасов массовой гибели людей.
Вскоре вой двигателей самолётов и звук рвущихся снарядов сменился густой тишиной, которую разорвали не менее ужасные крики и стоны раненых и перепуганных взрослых и детей. Люди бросились искать своих родных, зачастую находя лишь окровавленные тела. Вой стоял страшный. Только Анна не кричала и не плакала, она сидела в той же позе, прижав к себе детей. Дети тоже молчали.
– Эй, вставай! Расселась… Испугалась так, что ли? – спросил проходящий с носилками мимо санитар. Анна открыла глаза, удивляясь тому, что они выжили, все выжили!
– Дети! С вами всё в порядке? – принялась она осматривать и ощупывать детей.
Вот теперь они заорали, и остановить их она никак не могла. Анна потащила их к вагону искать вещи, но их вагона просто не было, а в груде обломков своих узлов они уже не нашли. Анна пошла на станцию к начальнику.
– Я жена офицера. Моя фамилия Пацалюк. Мы потеряли карточки. Помогите, у меня трое детей, – просила она.
Ей дали на слово сухой паек на три дня, но карточки восстановить не было возможности без запроса с последнего места службы мужа. Ехать на Урал без продуктов с детьми Анна не могла, они бы умерли с голоду. Анна помнила, как неохотно прощались с продуктами соседи по вагону, и она решила добираться к своей свекрови в деревню. Туда можно было поездами добраться дня за два.
Добирались неделю, продуктов не было, дети плакали и просили есть. Выручало их то, что, когда они проезжали деревни, сельские женщины бросали им в теплушки кто картошку, кто яблоки. Так и держались. К ночи на подводе мужик довёз их к дому свекрови.
– Вот ещё, три рта привезла… Что же Платон ещё четвертого не настрогал? – встретила её свекровь.
Она никогда не любила Анну, которая была из зажиточной семьи сельского кулака. Когда молодой Платон приехал «поднимать» деревню по партийной путёвке, он сразу влюбился в красивую дочь местного кулака. Они тайно встречались, понимая, что отец Анны будет против её брака с «голытьбой», которым являлся Платон. Но вмешалась судьба. Платон увидел список раскулачиваемых крестьян, в котором на первом месте значился Остапчук, отец Анны. Вечером он предупредил Анну, что, если её отец не сдаст всё своё имущество в колхоз, то утром отберут всё и семью сошлют в Сибирь. Анна передала это отцу и тот, собрав стадо коров, коней, две подводы семенного зерна, подводу домашнего скарба, ночью привез всё к сельсовету, где день и ночь принимали имущество кулаков, которые решили