Он уже так замерз, что начал стучать зубами, несмотря на появившееся из-за разбежавшихся туч солнце.
– Верно, – подхватил толстяк, – так вот, стал я смотреть в бинокль. Как раз успел увидеть, как вы в котлован спускались. Хочу сказать, очень рискованно, очень. Я бы так не решился.
– Давайте по делу, – наконец не выдержал Лунин.
– Так мы как раз к делу и переходим, – заверил его толстяк, – дождь же как раз кончился, видно стало лучше. Машины-то полицейские я разглядел быстро, а вот над чем вы в котловане склонились, понял не сразу. Но понял. – Мужчина торжествующе улыбнулся. – А потом, знаете ли, совершенно случайно повел биноклем в сторону и увидел… – Толстяк неожиданно подмигнул Лунину и громко зашептал: – Вам надо самому посмотреть, вас это очень, – причмокнул губами он и с явным удовольствием повторил: – Очень заинтересует.
Одной рукой он протянул бинокль майору, а другой указал куда-то вверх. Илья не сразу понял, куда именно надо смотреть. Наконец, найдя нужную точку и немного подправив регулировки бинокля, он смог рассмотреть, на что именно указывает его собеседник.
Она тихо покачивалась на ветру, поворачиваясь из стороны в сторону, так, что Лунин никак не мог понять, открыты ли у нее глаза. Для чего ему была эта информация, он и сам не знал, но долго вглядывался в окуляры, пока, наконец, не увидел то, что было ему нужно. Ее глаза были закрыты, а лицо равномерно покрывали одинаковые, словно нанесенные безумным татуировщиком, узоры. Хотя, конечно, никаких узоров не было. Это была сетка, обыкновенная рыбацкая сетка, в которую была замотана голова убитой. Сама эта сетка была накинута на стальной крюк возвышающегося над заброшенной стройкой подъемного крана.
– Ну как? – нетерпеливо полюбопытствовал толстяк.
Лунин опустил бинокль. Если бы он мог наблюдать себя со стороны, то увидел бы, что вокруг глаз у него отпечатались бледные круги – следы от окуляров.
– А я смотрю, вас такое зрелище не сильно удивило. – Он с подозрением рассматривал мужчину.
– Да что тут особенного? – Толстяк пренебрежительно махнул рукой. – Я на такое каждый день смотрю.
– Это где это? – поднял брови Лунин.
– Так на работе, – пояснил мужчина, – я же на мясокомбинате работаю, обвальщиком. Ну, мясо от костей отделяю.
– Я понял, – кивнул Лунин, – а чего вы не на работе-то? Вроде, вторник.
– Так ведь отпуск, – улыбнулся толстяк, – отдыхаю. Вот завтра, если потеплее будет, на дачу поеду. У вас, кстати, есть дача?
– Сергей, – отвернувшись от толстяка, Лунин поманил к себе Ракитина, – нам крановщик нужен.
– Кто? Крановщик? – не понял Ракитин. – Зачем?
– А вот товарищ тебе все объяснит, – Лунин сунул бинокль в руки ничего не понимающему Ракитину, похлопал толстяка по плечу и зашагал к машине. Он знал, что уже поздно, ноги слишком долго были мокрыми, и наутро он наверняка заболеет. Но желание наконец согреться от этого меньше не становилось. Сев в машину и заведя уже остывший двигатель, Илья с сожалением подумал