детей относились в те времена очень ответственно. Никаких нарушений в расписании движения поезда не предвиделось, да и не могло быть допущено.
Но в назначенный срок поезд в Каннельярви не прибыл. Встречающие немедленно забили тревогу. Сообщение об исчезновении состава с детьми было направлено со станции сразу в два адреса – в диспетчерскую службу Финляндского вокзала и в железнодорожную милицию.
Особую обеспокоенность вызывало то обстоятельство, что через все промежуточные станции поезд проследовал строго по расписанию. Оставалось думать, что он пропал на перегоне между 30
пунктом назначения и предыдущей станцией. Но куда же на таком сравнительно коротком расстоянии мог запропаститься целый железнодорожный состав?
О перипетиях поисков исчезнувшего поезда Полина узнала лишь позднее, на допросах во время следствия. Оказывается, работники железной дороги и милиционеры облазили каждый разъезд, каждый запасной путь на участке Горьковская – Каннельярви. Подобных ответвлений на одноколейке было немного.
В поисковых мероприятиях участвовали не только железнодорожники, городская и областная милиция, но и сотрудники спецслужб, поскольку Карельский перешеек – район приграничный. Местность в радиусе исчезновения поезда считалась довольно опасной ввиду своей заболоченности и наличия заброшенных фортификационных сооружений, оставшихся со времен советско-финской войны. Но вряд ли пассажирский состав, сойдя с рельсов, мог за короткое время потонуть в трясине или бесследно провалиться в какую-нибудь подземную галерею. Да и признаков аварии или обрушения грунта на перегоне не наблюдалось.
Где же очутился украшенный пионерской символикой и портретом Сталина поезд в тот час, когда на перроне в Каннельярви его ожидали встречающие? Этот самый состав с деревянными вагонами довоенного образца приближался к одной из дальних платформ Финляндского вокзала. Путешественники по какой-то непонятной причине снова оказались там, откуда выехали поутру.
Однако педагоги и пионервожатые, выйдя из вагонов и оглядевшись по сторонам, не могли
разобраться, куда они попали. Это явно была не станция Каннельярви. Вроде бы многое в окружающей обстановке напоминало родной Ленинград, но ошеломляли разительные перемены. На других железнодорожных путях красовались большие комфортабельные электрички. Люди, разгуливающие по перрону, выглядели весьма необычно – их одежда и прически ничем не напоминали моду начала 50-х годов. Да и само здание вокзала сильно отличалось от того, которое путешественники покинули несколько часов назад. Чудовищное недоумение вызвала надпись над вокзальной крышей – не «Ленинград», а «Санкт-Петербург».
Что же выходило? Мало того, что поезд доставил их в пункт отправления, то есть вовсе не по назначению, так еще и в дореволюционную Россию!
Но в те времена электричек и быть не могло, да и одевались тогда люди совершенно иначе. Неужели за те жалкие