Ну а молдаван Румыния вообще числила своими гражданами – в составе СССР они прожили лишь год. После захвата Молдавии здешних мужчин без долгих разговоров призвали в армию. Если кто-то не попал под советскую мобилизацию или уклонился от нее, пошел воевать за кондукэтора Антонеску и короля Михая.
Надеждами на крушение СССР возбудилась некоторая часть белой эмиграции. Генерал Петр Николаевич Краснов, талантливый литератор, но безграмотный и беспринципный политик, представил руководству рейха доклад об истории казачества, вызвался поднять казачье движение. Его поддержали «атаманы в изгнании», донской – Абрамов, кубанский – Науменко, терский – Вдовенко и астраханский – Ляхов. Осенью 1941 г. они обратились к немецкому командованию и МИДу, приветствуя «приближающиеся к границам казачьих земель победоносные германские войска».
Хотя немцы первое время отмахивались от эмигрантов, как от навязчивых попрошаек. Из белогвардейских организаций в армию взяли лишь 52 человека – в качестве переводчиков. Но затягивание войны и растущие потери все-таки подтолкнули гитлеровцев обратить внимание на русских изгнанников. В Югославии и Болгарии объявили призыв добровольцев в «Охранный корпус». Его возглавил бывший белый офицер Б. А. Штейфон (он успел получить гражданство Германии и служил в рядах вермахта). Разъясняли, что корпус станет зародышем освободительной армии, в его составе создавались казачьи сотни для отправки на Дон и Кубань.
Лихой партизан Шкуро выдвинул лозунг: «Хоть с чертом против большевиков!» Горел желанием повторить подвиги Гражданской войны, самолично подраться с красными. Говорил: «Мне бы только на Кавказ приехать, там меня каждый знает. Как приеду, сразу весь Кавказ подниму против большевиков». Не тут-то было! Краснова и Шкуро немцы использовали только как рекламные фигуры, им даже не позволили побывать на родине. «Охранный корпус» вместо России оставили в Югославии бороться с партизанами, стеречь важные объекты – чтобы высвободить для фронта германские части. Ну а большинство эмигрантов были настроены патриотически, не желали сотрудничать с оккупантами. «Охранный корпус» недотянул даже до бригады, насчитывал всего 2 тыс. человек.
Советских граждан присоединялось к неприятелю гораздо больше. Некоторые и впрямь верили, что наступает пора с германской помощью спасать Россию. Другие всего лишь силились сберечь свою шкуру, а то и очутиться в выигрыше, вовремя подстроившись к победителям. Из гражданского населения формировалась полиция, и желающих нашлось вполне достаточно. Полиция подчинялась германским комендантам и органам гестапо, привлекалась для охраны тыловых объектов, для борьбы с враждебными элементами, для карательных акций. На нее возлагался сбор продовольствия, фуража, германских солдат на такие задачи можно было не отвлекать. Измена проявлялась даже там, куда немцы еще не дошли. Самые буйные жители Кавказа сочли, что советская власть гибнет и с ней можно не считаться. Чеченцы и ингуши принялись