сама, через пять месяцев. Так же молча подошла к нему, обняла, и ему ничего не оставалось, как взять жену на руки и вытереть слезы, катившиеся по ее осунувшемуся лицу. Вскоре родилась упитанная, степенная Маргоша, и Денис полюбил ее всей душой, привык считать своей дочерью. Друг тот больше никогда не появлялся в их жизни, и Оксана не любила говорить об этом.
Денис старался не думать и не думал. Потому что он не знал больше ни одной женщины, так уверенно стоящей на ногах. А для него, с его вечными сомнениями и колебаниями, с «окончательными и твердыми» решениями, меняющимися с переменой ветра, без этого было невозможно. А что касается жирафов… Когда Денис видел жену в обществе, в официальной обстановке или заезжал к ней на работу и заходил в ее кабинет, он резко и остро чувствовал то, что уже несколько лет не всегда ощущал, если Оксана раза два в неделю звала его к себе, закрывшись до ушей одеялом. Не всякая рослая красотка умела выглядеть так недоступно, так маняще, так роскошно, как миниатюрная Оксанка выглядела в роли начальницы. Что-то такое просыпалось в ней… Денис замечал, что она нравится молодым подчиненным, партнерам, богатым покупателям, и ему было приятно, что это его женщина, только его, и ничья больше.
Как-то напившись, он решился попросить ее надеть костюм – самый строгий, самый чопорный, серый прямой костюм, – и подступился было с самыми лучшими намерениями. Оксана обиделась страшно, целых три месяца ближе чем на полметра к себе не подпускала. Но тогда у него уже была Алена, которая пускала когда угодно и ничего от него не требовала взамен. Ох, как же он, дурак, на этом попался…
Денис резко встал с постели, услышав, что Оксана закрыла воду в ванной и пошла снова будить Маргошу. А главное, он испугался, что мысли, не дававшие ему спать сегодня, настойчиво и упрямо потекли в знакомом направлении. И что ему теперь делать? Он, наивный дурак, еще смеялся, спрашивал Алену:
– Тебя не смущает, что я чуть ниже тебя ростом?
– Это естественный закон сохранения рода человеческого, – отвечала та. – Высокие женщины не очень любят рослых мужчин, а маленькие ищут высоких. А иначе бы человечество постепенно разделилось, и рождались бы гиганты и малыши… Малыши и гиганты…
Так вот она к чему клонила! Надо было дослушать, а он, как обычно, думал: «Ну как бы сделать так, чтобы красивые женщины не разговаривали вообще… А в постели в частности…» и с удовольствием гладил Алену по гладкой нежной коже. Идиот…
Горькая тюрьма ожидания… Сколько еще оно продлится, это время без тебя? Ты не сказал, что улетаешь. Неужели ты уехал на все бесконечные майские праздники? Денис… Я так ждала, когда наконец у тебя будет передышка в работе, поглощающей все твои силы и время.
Ты мне сейчас очень нужен, мне тебя так не хватает, сильнее, чем обычно. Ты спросил меня недавно по телефону: «Как ты себя чувствуешь?», так тепло спросил, и мне показалось, что не было этих ужасных последних месяцев, когда ты как будто стал меня избегать. Я себя уговариваю