охватывал юного Вейнтрауба ещё накануне; вдали от города ощущения становились всё сильнее – и достигали наивысшей точки в финале, когда олень выходил к нужному месту, чтобы сделаться охотничьим трофеем.
Этот восторг не оставлял Хельмута и позже. Сделавшись студентом, он стал работать в отцовской лаборатории. Физики под крылом института «Аненербе» пытались победить гравитацию и добывать энергию из пространства. Продуманная подготовка каждого шага и ювелирная техника экспериментов вели Вейнтрауба-старшего к закономерному успеху. Хельмут наслаждался, хотя и понимал, что ему в этой великолепной картине отведена лишь скромная роль ассистента: в отличие от отца, он не был выдающимся учёным…
…зато неожиданно для себя и окружающих оказался выдающимся бизнесменом. Под самый конец войны в лабораторию под Берлином угодила бомба; отец погиб, а младшего Вейнтрауба американцы эвакуировали в Штаты. Там он пустил в оборот родительские деньги, стал затевать один коммерческий проект за другим, и все они оказывались успешными, поскольку были организованы, как охота – с тщательной подготовкой и последовательным воплощением.
Восторг нарастал по мере того, как Хельмут подчинял себе людей и обстоятельства. Он подолгу складывал сложные, но изящные комбинации, учитывая каждую мелочь, продумывая каждое движение бесчисленных составляющих, чутко реагируя на изменения обстановки… А заканчивалось всё и всегда одинаково: Хельмут Вейнтрауб бил без промаха, и очередной трофей пополнял его коллекцию.
Теперь старик подошёл к вершине своей охотничьей карьеры. Главной добычей за почти столетнюю жизнь должен был стать Ковчег Завета. Несколько месяцев назад головокружительная интрига привела к тому, что на Вейнтрауба работала Ева со своими компаньонами – Одинцовым и Муниным. Казалось, эта троица неизбежно принесёт ему древнюю святыню. Но старик просчитался, и Ковчег не попал к нему в руки.
Такой тяжёлый удар мог сломать кого угодно – кроме Вейнтрауба. Вскоре после того, как ему сообщили о передаче Ковчега мировому сообществу, старик уже пришёл в себя. Он понял: обретение золотого сундука со скрижалями Завета – это не конец, а самый разгар большой охоты. Понял потому, что знал то, чего не знал больше никто в мире. Никто из миллиардов людей на планете. Ни одна живая душа, кроме него.
Недавно Вейнтрауб слетал в Нью-Йорк, чтобы выступить на расширенном заседании ООН. Его пригласили как одного из мастодонтов старого капитализма. С тех пор, как несколько десятилетий назад капитализм стал либеральным, об ископаемых стариках вспоминали всё реже, по торжественным случаям…
…но торжества теперь не утихали. Мировое сообщество радовалось Ковчегу Завета – учёные уверяли, что вот-вот извлекут из него ключ к неисчерпаемым энергетическим ресурсам Вселенной. Однако это значило, что прежний мир необратимо изменится. А в чём состоят изменения? Что сулят людям новые возможности? Выступить на эту тему в ООН позвали Вейнтрауба.
Начал