закричал курфюрст.
О Боже, во всех чашках с шоколадом плавали селёдочные головы!
– Ах ты, шутник, плут, пройдоха! Хватай, держи его! – закричали все вокруг.
Стражники схватили Фрица.
– Ой-ой-ой, только не за воротничок моей новой ливреи, – подумал Фриц.
Грозным голосом, не обещавшим Фрицу ничего хорошего, курфюрст спросил:
– Как ты посмел посмеятся над нами?
– Но, Ваша милость, я и не думал! Всё, чего я хотел – лишь улучшить вкус, ибо нет ничего лучше селёдочной головы. Селёдочная же голова в шоколаде – это изысканное лакомство. Я знаю, я пробовал и угощал моих друзей. Да сами спросите, они подтвердят!
– Врешь! У меня нет ни одного подданного, кому могли бы понравиться селёдочные головы в шоколаде!
– Уверяю Вас, Ваша Светлость, это так, и они готовы свидетельствовать в мою защиту!
– И кто же они? – спросил курфюрст.
– Ну, первый – это одноухий Бруно с помойки у рыбного рынка; затем Йозеф, по прозвищу Полхвоста, который живет на чердаке у старого аптекаря герра Краузе; затем прекрасная Гретхен, кошечка французкой модистки мадмуазель Марлен, затем…
– Молчать, мерзавец!!!
Курфюрст побагровел, усы его грозно затопорщились, руки сжались в кулаки. От испуга Фриц поджал уши и втянул голову в плечи.
– В крепость негодника и плута Фрица! А завтра соберётся суд, который будет судить тебя за измену! – приказал курфюрст.
– Меня?! За измену?! – Фриц возмущенно мяукнул. – Я, старый гусарский кот, и никогда не посмел бы…
Но нашего друга уже схватили грубые руки стражников. Воротничок прекрасной новой ливреи был оторван, один сапожок в суматохе потерялся, а пуговки, блестящие золотые пуговки, оторвались и рассыпались по полу. Стражники повели Фрица к карете. Стоявшая на улице перед кафе толпа встретила их возмущенным гулом, женщины, девушки и девочки что-то громко кричали, мужчины и мальчишки с свирепыми лицами грозили Фрицу кулаками.
– Намнут бока, – подумалось Фрицу.
Толпа надвигалась, стражники с бранью прокладывали дорогу к карете.
– Назад, назад!!! Приказ курфюрста!!! – кричали они, но тщетно.
Вдруг Фриц почувствовал, что руки, державшие его, ослабли. Стражник бранился и отталкивал торговца рыбой герра Клингеля, старого пройдоху, вечно желавшего выслужиться в глазах властей. Вот и теперь тянущего к Фрицу свои узловатые, пахнущие рыбой пальцы.
Извернувшись, маленькими острыми зубками вцепился Фриц в волосатую лапу стражника. Заорав от боли, тот разжал руку, и Фриц подпрыгнув и уцепившись за водосточную трубу, быстро-быстро полез на крышу.
Началась суматоха, все бегали, кричали, ругались.
– Хватай, держи, ату его!
– Да где же он?
– Вон он!
– Да нет же!
– Он побежал по улице!
– Нет, он нырнул в реку!
– Спрятался в парке! И т.д и т. д.
А наш бедный, дрожащий Фриц, в синей ливрее с оторванным воротничком и без пуговиц,