самцы. И, возможно, не каждый день. Некоторые, конечно, стали осторожнее: ведь Карл одного убил. Жаль только, что он уложил куду не с первого выстрела, а долго преследовал того чуть ли не по всей округе. Никогда у него не получается как надо. Ну ладно, придут другие куду. Надо только их подстеречь. Не все ведь разобрались, в чем дело. Но Карл, конечно, устроил переполох.
– Он очень эмоциональный, – сказал Старик. – Но парень славный. Помните, как красиво он сразил леопарда? Лучше никто бы не выстрелил. Подождем, скоро куду успокоятся.
– Правильно. На самом деле я на него не сержусь.
– А что, если просидеть в укрытии весь день?
– Когда поднялся чертов ветер и начал кружить, он разнес наш запах повсюду. Какой смысл тогда там сидеть? Вот если бы ветер стих. Абдулла взял сегодня с собой банку с золой.
– Я видел.
– Когда мы подошли к солонцу, было полное затишье. И свет уже пробился – можно стрелять. Абдулла всю дорогу сыпал золу, проверяя, есть ли ветер. Я взял только Абдуллу, остальных оставил на дороге. Мы шли очень тихо, ботинки у меня на каучуковой подошве, и земля там мягкая. Но этот проклятый самец все-таки учуял нас на расстоянии пятидесяти метров.
– Вы разглядели его уши?
– Разглядел ли уши? Да если б я их разглядел, его бы уж давно освежевали.
– Вот твари! – сказал Старик. – Терпеть не могу охоту у солонцов. Эти куду не так уж умны. Просто вы охотитесь на них там, где они настороже. Их всегда там бьют – с тех пор как солонцы существуют.
– Это мне по душе, – признался я. – Мог бы ходить туда хоть месяц. Мне нравится охота в засаде. Сидишь – не потеешь. Только ловишь мух и скармливаешь муравьиным львам. Неплохо. Вот только время теряешь.
– Вот именно. Время.
– Это вы обязательно должны увидеть, – говорил между тем Кандиски моей жене. – Большие барабаны нгомы, пляски туземцев на праздниках. Это подлинное национальное искусство.
– Послушайте, – сказал я Старику. – Тот вчерашний солонец мне кажется самым надежным, только вот чертова дорога проходит рядом.
– Охотники говорят, что туда ходят небольшие куду. Да и место далекое. Восемьдесят миль туда и обратно.
– Знаю. Но я там видел следы четырех крупных самцов. И если бы не грохот грузовика… Может, засесть там сегодня ночью? Проведу там ночь и утро, и если все зря – больше туда ни ногой. К солонцу ходит и большой носорог. Следы огромные.
– Что ж, – отозвался Старик. – Пристрелите заодно и носорога. – Старик ненавидел ненужные убийства, эффектные убийства, убийства ради убийства; он признавал право убивать зверя, только когда страсть охотника сильнее его отвращения к смерти или когда тот хочет стать первым в своем мастерстве. А предложение убить носорога он сделал из желания доставить мне удовольствие.
– Убью, если только он того стоит, – обещал я.
– Ладно, убейте подлеца, – сделал мне подарок Старик.
– Эх, Старик, – только и сказал я.
– Убейте, – повторил Старик. – Встреча один на один доставит вам удовольствие.