По ее словам, в душе она итальянка.
Марина вглядывалась в лица дочерей мистера Фокса.
Девочки были еще маленькие, вероятно, шести и восьми лет. Трудно было представить их врачом и финансистом. Мэри на снимке была моложе, чем сейчас Марина; она сияла здоровьем, как сияли искорками речные волны за ее спиной. Мать и дочки стояли на берегу реки возле перевернутого каноэ. Они держали весла и улыбались; их улыбки были адресованы мистеру Фоксу – сорокалетнему отцу семейства, нажимавшему на кнопку фотоаппарата.
– Я-то думал, что они останутся здесь, – вздохнул он, вешая фотографию на место. – Может, и уедут на время, чтобы закончить учебу, но потом вернутся, выйдут замуж, родят нам внуков. Тогда я мало думал о смерти, но в душе был уверен, что Мэри переживет меня, по крайней мере, лет на десять. Она всегда была активной сторонницей здорового образа жизни. Ходила в походы, питалась овощами, никогда не курила, была очень общительная. Я мог поклясться чем угодно, что она меня переживет.
Он задумчиво постучал пальцем по верху рамки.
– Такая наивность с моей стороны, верно?
И правда, все дело в наивности, подумала Марина.
Вот Карен – вышла замуж за Андерса и родила ему троих сыновей; они оба верили, что он всегда будет рядом, чтобы заботиться о них. Карен и Андерс наивно думали, что никто из них не умрет так рано, ведь они так нужны друг другу и своим сыновьям! Если бы они хоть на минуту предположили, что все обернется для них так, как обернулось, вряд ли им хватило бы смелости начинать совместную жизнь. Да и сама Марина появилась на свет из-за наивности матери, поверившей, что любовь одержит верх над стремлением вернуться на родину, и отца, думавшего, что он сможет забыть свою страну ради девушки из Миннесоты. Если бы ее родители не были столь простодушными и полными надежд, она бы не родилась. Марина представила своих родителей в виде практичной и расчетливой парочки, и вдруг кинопленка с ее жизнью прокрутилась вспять, пока маленькая героиня не канула в небытие. Да-да, наивность – питательная среда, субстрат для выживания вида, для продолжения рода человеческого. Так что Марина, все понимавшая, могла тем не менее надеяться, что мистер Фокс когда-нибудь предложит ей руку и сердце…
Она и сама была когда-то замужем за однокашником, но теперь не относилась к тому браку всерьез. Они поженились на третьем году ее ординатуры и без всяких сожалений развелись в конце пятого. За два с половиной года они с мужем практически никогда не пробуждались одновременно. Если бы не свадьба, хоть и скромная, это было бы просто неудачное сожительство с приятным мужчиной. Она и сама была наивной, поверив, что они смогут построить семью на том, особенно трудном, отрезке их учебы, хотя все знакомые убеждали их в обратном. Она тоже верила, что любовь все одолеет, а когда этого не произошло, лишилась не только мужа, но и иллюзий. За неделю до развода ей стукнуло тридцать. Они с мужем купили в канцелярском магазине комплект бланков, необходимых для развода, сели за кухонный стол и дружно их заполнили. Ему досталась