майку? Вся мокрая и липкая.
Ронни поискала глазами Блейз, гадая, куда она подевалась.
– Проваливай, ладно?
– Не могу. Па тебя ищет. Наверное, хочет, чтобы ты вернулась домой.
– Где он?
– Пошел в туалет, но сейчас будет.
– Скажи, что ты меня не видел.
Джона призадумался.
– Пять баксов.
– Что?
– Пять баксов, и я забуду, что ты была здесь.
– Ты это серьезно?
– У тебя мало времени, – изрек Джона. – Теперь уже не пять, а десять!
Ронни взглянула по сторонам и заметила отца, обыскивавшего взглядом толпу. Девушка инстинктивно пригнулась, зная, что никак не сможет пробраться мимо незамеченной, и окинула яростным взглядом своего шантажиста-братца, который, возможно, тоже это понимал. Он умный парень, и она любит его и восхищается талантами шантажиста, но все же он ее младший брат. В идеале ему следовало быть на ее стороне. Но разве это так? Конечно, нет.
– Ненавижу тебя, – прошипела она.
– И я тебя тоже. Но все равно это будет стоить тебе десять баксов.
– Как насчет пяти?
– Ты упустила свой шанс. Но я свято храню тайны.
Отец все еще не успел их заметить, хотя подошел совсем близко.
– Прекрасно! – Она порылась в карманах, сунула ему смятую десятку, и Джона прикарманил деньги. Оглянувшись, она увидела, что отец движется в их направлении, и нырнула за лоток. К ее удивлению, Блейз тоже оказалась там и преспокойно курила.
– Проблемы с отцом? – ухмыльнулась она.
– Как мне выбраться отсюда?
– Дело твое, – пожала плечами Блейз. – Но он знает, какую майку ты носишь.
Час спустя девушки сидели на скамье в конце пирса. Ронни по-прежнему скучала, но уже не так сильно. Блейз оказалась прекрасной слушательницей с весьма оригинальным чувством юмора и, что важнее всего, любила Нью-Йорк не меньше Ронни, хотя никогда там не была.
И расспрашивала новую подругу о самом обыденном. Ей было интересно все: Таймс-сквер и Эмпайр-стейт-билдинг, статуя Свободы – словом, все туристические приманки, которых Ронни всячески старалась избегать, но все-таки постаралась порадовать новую подругу, прежде чем рассказать о настоящем Нью-Йорке: клубах в Челси, музыкальном театре в Бруклине, уличных торговцах в Чайнатауне, где можно было купить контрафактные записи или фальшивые сумочки от Прада, да и, собственно говоря, почти все, причем за сущие гроши.
Она говорила, и в ней все сильнее росло желание оказаться дома. Где угодно, только не здесь.
– Я бы тоже не хотела приезжать сюда, – согласилась Блейз. – Тут тоска зеленая.
– Сколько ты здесь живешь?
– Всю жизнь. Но я по крайней мере хоть одета классно.
Ронни купила дурацкую майку с Немо, зная, что выглядит глупо. На лотке были майки только самых больших размеров, и эта штука доходила Ронни практически до колен. Единственным преимуществом майки было то, что в ней можно незамеченной проскользнуть мимо отца. В этом Блейз оказалась права.
– Кто-то говорил, что Немо – это круто.
– Она лгала.
– Что