как тебе живется в свите Длинного Меча? – спросил Гуго Ральфа по дороге в Ньор. – Не слишком он тебя утруждает?
Ральф наклонил голову, размышляя.
– Длинному Мечу нравится, когда его упряжь и снаряжение отполированы так, что в них можно смотреться, – ответил он. – Его расстраивает малейшее пятнышко грязи. Он требует, чтобы кровать была расстелена, как положено, даже если мы разбили лагерь в поле под дождем, но Меч справедлив, у него многому можно научиться. Всегда есть чем заняться.
Гуго и его отец понимающе переглянулись. Когда Гуго привечал Ральфа в Сеттрингтоне, тому тоже всегда было чем заняться, но вести боевые действия намного интереснее, чем заботиться о поместье.
– А вам нравится жизнь оруженосца, мессир Маршал? – спросил Гуго у Уилла, который слушал Ральфа молча, но чуть улыбнулся при упоминании о чистоплотности Длинного Меча.
– Я многому учусь, – дипломатично ответил он.
Ральф фыркнул и притворно закашлялся, виня в этом пыль, поднятую лошадьми и повозками.
Граф Роджер многозначительно посмотрел на младшего сына.
– Разве не в этом весь смысл – в обучении? – строго спросил он.
Позже тем же вечером, в безопасности за стенами Ньора, приветствуемые как его освободители, английские войска располагались на постой. Гуго сидел у огня в главном зале донжона вместе со своим отцом, Ральфом, Уиллом Маршалом и Длинным Мечом. Последний был весьма разговорчив после дневных успехов и двух кубков доброго красного вина, похищенного из французского обоза. Щеки добродушно раскраснелись, третий кубок, опустошенный наполовину, подрагивал на колене. Все пели непристойную застольную песню о французах и девицах, и Длинный Меч расслабился настолько, что подпевал.
– Теперь, когда мы вернули себе Пуату, можно подумать и об Анжу, – заявил он, размахивая кубком. – Мой брат устроит там пир еще до окончания этой кампании, помяните мои слова. Мы обратили французов в бегство.
Мужчины поддержали тостами и одобрительными криками столь достойные воинственные речи, а после сегодняшнего дня все казалось возможным. Сегодня никому не хотелось думать, будто это капля в море.
Гуго внезапно поднял взгляд и, тут же вскочив, опустился на колени. Все незамедлительно последовали его примеру, поскольку перед ними стоял сам король. Драгоценные камни мерцали вокруг его шеи, кольца сверкали на пальцах. Иоанн жестом велел всем вернуться на места и многословно превознес победы дня. Взгляд его остановился на Длинном Мече.
– Мне охота сыграть в кости сегодня вечером, – произнес король. – Что скажете, брат?
Длинный Меч склонил голову:
– Если таково ваше желание, сир, я с радостью его исполню.
– Вот видите, милорды, как легко мне услужить, – улыбнулся собравшимся Иоанн.
– Несомненно, сир, но я задаюсь вопросом, много ли милорд Солсбери потеряет, – поднял бровь Роджер Норфолк.
Иоанн предпочел улыбнуться его замечанию, так что и все прочие осмелились засмеяться.
– Своего –