не может быть, – рассмеялся он, – нам должно повезти, а не то мы пропали.
Он стал на руль, а я пошел на бак, в свой лазарет, проведать обоих калек, Нильсона и Томаса Мэгриджа. Нильсон был в прекрасном настроении, так как его сломанная нога отлично срасталась. Но кок находился в черной меланхолии, и я искренно пожалел беднягу. Меня поражало, что он все еще жив и цепляется за жизнь. Тяжелые годы иссушили его тощее тело, но искорка жизни все еще ярко горела в нем.
– С искусственной ногой – теперь их делают хорошо – вы до конца своих дней сможете ковылять по палубам, – весело заверил я его.
Но он ответил мне серьезным и даже торжественным тоном:
– Я не знаю, о чем вы говорите, мистер ван Вейден. Я знаю только одно: я буду счастлив лишь тогда, когда увижу этого изверга мертвым. Ему не пережить меня. Он не имеет права жить. И он, как говорит Писание, умрет позорной смертью. А я добавлю: аминь и проклятие его душе!
Вернувшись на палубу, я увидел, что Вольф Ларсен правит одной рукой, а в другой держит морской бинокль, изучая расположение лодок и особенно следя за курсом «Македонии». Единственной переменой, которую я заметил, было то, что наши лодки повернули круто к ветру и уклонились немного к западу. Они шли не только на парусах, но и на веслах. Даже охотники гребли, и наша флотилия быстро приближалась к лодкам «Македонии». Дым парохода виднелся лишь смутным пятном на северо-восточном горизонте. Самого же судна не было видно. До сих пор мы подвигались вперед не спеша и даже два раза ложились в дрейф. Но теперь этому настал конец. Были поставлены все паруса, и Вольф Ларсен пустил «Призрак» полным ходом. Мы промчались мимо наших лодок и направились к ближайшей лодке неприятельской линии.
– Отдайте бом-кливер, мистер ван Вейден, – скомандовал Вольф Ларсен, – и приготовьтесь переменить кливер!
Я бросился исполнять распоряжение, и вскоре мы промчались в ста футах мимо намеченной нами лодки. Трое сидевших в ней людей подозрительно посмотрели на нас. Они прекрасно знали свою вину и, уж конечно, хоть понаслышке знали Вольфа Ларсена. Охотник, огромный скандинав, сидел на носу и держал на коленях ружье, место которому было бы на скамье. Когда они поравнялись с нашей кормой, Вольф Ларсен приветливо помахал им рукой и крикнул:
– Идите на борт поболтать!
Между охотниками существует обычай навещать друг друга, что приятно нарушает однообразие морской жизни.
«Призрак» повернул к ветру.
– Пожалуйста, останьтесь на палубе, мисс Брюстер, – сказал Вольф Ларсен, направляясь встречать своего гостя. – И вы тоже, мистер ван Вейден.
Лодка спустила парус и пошла рядом с нами. Золотобородый, как викинг, охотник перескочил через перила. Несмотря на свой богатырский рост, он держался несколько тревожно. Недоверие ясно выражалось на его лице. Несмотря на густую растительность, это было открытое лицо, и на нем сразу же отразилось облегчение, когда он взглянул на Вольфа Ларсена и на меня и понял, что нас только