его на ногах. Когда малышка Сильвия заболела, Барнелу казалось, что его мир рушится. Жена постоянно нервничала и беспокоилась, в их доме с самого утра и до позднего вечера топтались лекари, пытающиеся выяснить природу болезни и способы справиться с ней, но ничего не получалось. Соседи тяжело вздыхали и смотрели с жалостью. Было тошно от их скорбного вида… Было тошно слушать их соболезнования. От этого не становилось легче, они только еще больше угнетали, вводили в отчаяние, погружая все глубже в пучину необъятного горя. Алисия, его милая супруга, которая и раньше не могла похвастаться отменным здоровьем, стала увядать на глазах. Она могла часами просиживать возле кроватки дочери без сна и отдыха, забывая даже поесть. Она жадно всматривалась в ее бледное лицо, будто стараясь запомнить. Ласково гладила по волосам, перебирая каштановые пряди, вспоминая, как заплетала ей косы или вплетала в волосы цветочки. Часто говорила обо всем и ни о чем конкретно. На ночь пела колыбельную или просто разговаривала, уставив пустой взгляд куда-то вдаль. Приходилось прилагать огромные усилия, чтобы отрываться от дочери и выполнять домашние дела, но даже так она мысленно была в комнате рядом со своим ребенком, а тело само перемещалось по дому и выполняло привычные обязанности.
Барнелу тяжело было видеть все это, и он полностью погрузился в работу. Каждое утро поднимался еще до рассвета, чтобы совершить обход деревни и заодно проветрить тяжелую голову. В это время супруги уже не было в постели. Она оставляла еду на столе, а сама сидела в комнате дочери. Возвращаясь домой поздним вечером, он вновь окунается в холод и пустоту когда-то теплого и приветливого дома. То же творится и внутри тела, которому с каждым днем становится все труднее функционировать.
Завершает тяжелый день не менее тяжелый вечер, потому как его не встречает своей прекрасной улыбкой любящая супруга и маленькая дочка не бежит радостно, протягивая ручки, чтобы отец ее поднял и покружил. Теперь его ждут мертвая тишина и остывший ужин на деревянном столе, в то время как возлюбленная все так же продолжает сидеть в комнате на втором этаже и молча страдать.
Каждый следующий день похож на предыдущий, словно он попал в мертвую петлю своего самого кошмарного дня. Одно и то же, одно и то же изо дня в день…
Каждый вечер, возвращаясь домой, первым делом он приступает к еде, совсем не чувствуя ее вкуса. Потом моет тарелку. Несколько минут проходит, прежде чем он собирается с силами и идет наверх. Он останавливается еще на минуту возле их супружеской спальни, держа руку на ручке двери. Тяжело вздохнув, мужчина открывает дверь. Он прекрасно знает, что вновь увидит пустую постель, но все же надеется, что любимая в этот раз легла спать. Но кровать пуста, она всегда остается в том же виде, в каком ее оставляют с самого раннего утра. Пройдя дальше по коридору, он открывает дверь детской и видит сгорбленную спину. Как же они оба устали от этого. Барнел осторожно подходит к супруге и берет ее за руку, но ничего не происходит,