пил безмерно водки и грубо шутил. Звали его Николой. Возраст у них был примерно одинаковый, но воспитание, по-видимому, разное.
– Ну и что Вы думаете по поводу Узбекистана? – спрашивал, не унимаясь, уже полупьяный Никола. – Страна упорно развивается, или же живет вне динамичного Евразийского экономического пространства, как Вы считаете?
– Мой дорогой, успокойтесь, я не был в вашем городе, стране – как хотите – вот уже 2 года. Уй-ми-тесь, мне до неё вообще нет никакого дела, – стараясь оставаться спокойным, произнес Макс и в очередной раз попытался заснуть.
А тот снова:
– Да что Вы такой слабохарактерный, боитесь, что ли, чего? – Никола, похоже, уже не мог сдержать себя. – Э-эй-й, девушка! – обращаясь к стюардессе, закричал он через весь салон: – налейте-ка нам водочки еще по сто… Будете? – Никола невзначай помял его бок своим широким плечом. «Как же он мне надоел!» – про себя сказал Макс, пытаясь отодвинуться на другой край кресла, и произнес:
– Я же сказал нет. Спасибо, – Так продолжалось все 14 часов, пока они были в полете. «Кошмар, как люди могут столько пить!» – думал Макс, теперь уже упорно, с покрасневшими от бессонницы глазами пролистывая одну за другой многочисленные страницы «Нью-Йорк таймс» и «Уолл Стрит Джорнэл».
В аэропорту Ташкента, в городе, где он родился и вырос, его никто не встретил. Он медленно прошел через процедуры паспортного контроля и таможню, получил свои вещи и направился к выходу из аэропорта. Несколько странно, учитывая, как Аскар настаивал на его вылете из Нью-Йорка. И вот так оставить его одного в аэропорту? Не может быть! Так…, значит, за ним все это время наблюдали, в том числе в самолете. Наконец, до него дошло: «Ах, этот несносный Никола. Он следил за мной в полете, информационно щупал его и пытался… как они говорят между собой, эти оперуполномоченные? Точно-точно, он пытался меня раскачать. Вот скотина, а?» Неожиданно для самого себя Макс рассмеялся. Следовательно, с компетентными органами ему лучше быть настороже: его изучали и испытывали по полной. В то же время ему как профессору, по статусу было не положено прятать свои мысли (наоборот, его лекции слушали сотни студентов) или вести себя так же несуразно, как, например, это делал Никола.
– Добрый день, профессор Вольф, – раздался сзади него энергичный женский голос. – А я Вас встречаю. – «Моложавая девушка лет тридцати, блондинка, или же волосы были крашеные: сразу не определить, в прекрасном классическом платье, без вырезов, в общем и целом аккуратно» – отметил Макс, когда она появилась перед ним. Ну да, он же немец, и ему она понравилась. Естественная красота, которую он так ценил, в наши дни как-то все более и более стала забываться под джинсами, макияжем, супер-поп-музыкой, а тут такой вот подарок прямо в аэропорту. И где? в Ташкенте! Слегка улыбнувшись, он мягко произнес:
– А, вот вы где. Здравствуйте. Как Вас зовут?
– Наташа. Нас ждут. Пойдемте, – произнесла его новая знакомая. При всей серьезности описанного Аскаром положения Макс констатировал, что жизнь продолжается и имеет радужные тона. Они сели в темно-синий «Opel-omega» с затемненными окнами.
– Мы