был родом из Ташкента, столицы Узбекистана; для большинства европейцев и тем более американцев данная часть планеты все еще именовалась Россией.
– Попробую перефразировать свой вопрос: неужели арабы до такой степени не умеют работать, что вынуждены всё время воевать за свою свободу, в то время как их соседи успешно торгуют со всем миром? – протирая темные очки, спросил Макс, мельком остановив взгляд на Густаве. – Еще кофе?
– Нет, спасибо… Знаете, меня эта шумиха в газетах в последнее время достает своей некомпетентностью. Масс-медиа игнорируют известные факты и не говорят о первопричинах. Капитал, рынки, нефть – это главное. Все остальное: война и мир, благополучие или бедность наций, есть следствие того, находится ли оно в согласии или противоречии с этими факторами. Тем более сегодня, когда вся власть сосредоточена в руках…, кого бы Вы думали? – приглушенно спросил Густав, вперив взгляд в Макса.
– Политиков? – тот закурил «Rothmans».
– Какой же Вы наивный, Макс! Совсем нет, еврейского синдиката и…
– Опять всемирный заговор? – смущенно попытался возразить Макс: – Это не более чем легенда.
Немного помолчав, Густав искоса, сверху вниз взглянул на Макса и не спеша произнес:
– Мой дорогой друг, я полагал, Вы более информированы. Весь этот кризис не более чем спланированная акция Комитета 300. Вы слышали про версию «золотого миллиарда»?
– Золото всегда растет в цене при кризисах, – ответил Макс.
– Всё не совсем так. Это концептуальная позиция власть имущих. Причем когда-то, увы, использованная нацистами. Которыми, кстати, тоже воспользовались по самой полной, для достижения целей, не имеющих никакого отношения к войне… Мне, честно говоря, надоело сидеть здесь и слушать моих коллег: никто из них, поверьте мне, не решится выступить по самой сути. Пойдемте-ка, подышим воздухом, – усмехнулся он.
На улице их ожидало ясное морозное небо, солнце, активно отдававшее часть своего тепла, чтобы отогреть природу, и необыкновенно чистые автомобили как следствие близости гор и зимней погоды. Недалеко за углом опрятная девушка в фартуке, несмотря на минусовую погоду, продавала мороженое. Густав предложил попробовать, а затем продолжил:
– Любой кризис по большому счету не меняет количество денег в мире, верно?
– Да.
– Если у одних денег становится все меньше, то у кого-то они как раз увеличиваются. Так было в 1930-е годы, повторилось в 1970-е. Ежедневно мы слышим о тех, кто теряет на различных континентах, и проблемах, принявших глобальный характер. Но почти ничего о тех, кто остается в тени, укрепляя свою финансовую мощь и власть.
– Не согласен. Появление Цукерберга, взлет и падение компаний активно обсуждается на десятках, сотнях телеканалов.
– Я не о миллиардерах, которых и так все знают. Вопрос в том, имеет ли право узкая группа лиц, для кого деньги и власть эквивалентные понятия, решать за всех? Они оказались подготовленными к кризису, зная о том, что произойдет.
– Вы отрицаете выбор индивидуума и роль рынка?
– Я говорю