не останавливаясь пошла к перрону, от которого отправлялась моя электричка. Она уже там стояла. У вагона, в который я обычно сажусь, стояла уже кучка таких же, как я, студентов. Мы из-за регулярных совместных поездок были почти знакомы. Имен друг друга не знали, но всегда здоровались. Я прошла мимо них, не забыв при этом поздороваться. Зайдя в вагон, села на одно из своих любимых мест и, глядя в окно вагона, стала ждать отправления. Группа моих знакомых стояла как раз напротив моего окна. Они о чем-то оживленно разговаривали, даже, возможно, спорили. Постоянно говорил, а может быть что-то доказывал, Савва. Это единственный парень, которого я знала по имени. Он был у них за лидера, и все остальные часто к нему обращались по имени. Теперь он им что-то доказывал, те же в ответ или отводили голову в сторону, или отрицательно ею мотали. Наконец по радио объявили посадку. Вся эта кучка парней устремилась к двери вагона. Последним вошел Савва. Он, в отличие от других, не прошел мимо меня, а подошел ко мне и уселся на свободное место напротив моего и уставился в окно. Но стоило вагону тронуться с места, как он тотчас обратился ко мне:
– Мы хоть официально не знакомы друг с другом, но визуально друг друга знаем.
Я, оторвав взгляд от окна и посмотрев на него, положительно кивнула.
– Меня звать Савва.
– Надя.
– Очень приятно. Понимаешь, Надя, вчера я с компанией хорошо в кафе отдохнул, и у меня не осталось в кармане ни гроша, даже на билет. Может, ты купишь мне билет? Я в понедельник верну тебе деньги… с процентами. Ты ведь в понедельник утренней электричкой, как обычно, будешь возвращаться назад.
– Конечно, куплю. Тем более причина уважительная, что ты остался без гроша.
Савва засмеялся:
– Более уважительной причины и быть не может.
Он вольготно откинулся на спинку скамьи. Электричка набирала скорость, а в нашем начавшемся разговоре наступила пауза. Я, чтоб ее прервать, поинтересовалась:
– А если бы я отказала тебе? Чтобы ты делал? Колеса вагона уже стучат по рельсам, и двери заперты.
– Этого не могло быть. Я хорошо разбираюсь в людях, даже будучи незнакомым с ними. Такие, как ты, не отказывают в просьбе.
Этот его ответ меня обескуражил. «Он меня что, держит за глупенькую простушку, которую можно легко обвести вокруг пальца?» – подумала я. Ко мне закралась нехорошая мысль относительно него.
Действительно, почему он не одолжил денег у своих друзей, а обратился ко мне? Они попросту ему отказали. Значит, у них было на то основание. Но тогда, да и сейчас тоже, я не умела говорить «нет» после того, как сказала «да», и не хочу этому учиться.
Электричка замедлила ход и через некоторое время остановилась у перрона полустанка. От самого железнодорожного полотна вширь и вдаль простиралось пахотное поле, по которому с шумной трескотней двигались трактора.
– Терпеть не могу деревню с ее сельхоз работами. Хоть я родился и вырос в ней.
– Но по обрывкам разговоров