Николай Энгельгардт

Граф Феникс. Калиостро


Скачать книгу

и в задних дворах. Запах итальянской кухни, обильно сдабривающей кушанья оливковым маслом и луком, распространялся в обеденные часы. Здесь можно было услышать говоры всех провинций Италии и наблюдать экспансивные семейные сцены пылких южан. Из открытых окон неслись фиоритуры певцов и певиц, с балконов – напыщенная декламация классических трагедий. Дома здесь принадлежали солидным коммерсантам-итальянцам: банкиры, булочники, торговцы надгробными памятниками воздвигали здесь здания, как-то напоминавшие своей архитектурой ремесло их владельцев.

      Маркиз Пеллегрини вступил в одну из этих улиц, когда молодой полицейский офицер, стоявший на углу, закивал ему, улыбаясь и делая рукой знаки. Тот подошел на зов.

      – С добрым утром, господин полковник, – приветствовал его полицейский офицер по-немецки.

      – С добрым утром, господин фон Фогель, – отвечал на том же языке маркиз, названный теперь полковником.

      – Однако сколь ранний час выбираете вы, любезнейший доктор, для своих прогулок, – продолжал, приятно улыбаясь, фон Фогель.

      – Ранние весенние часы – лучшее для сего занятия время. К тому же день мой столь занят и принадлежит стольким страждущим, что я не имею иного времени для моциона.

      – Да, да, вы совершенно правы, полковник, вы совершенно правы. Я только что проходил мимо вашего дома и видел: двор полон ожидающими вас больными. Хвост стоит на лестнице и даже на улице.

      – Целить страждущих людей есть предназначение мое, господин фон Фогель, – важно ответил человек, названный полковником и доктором. – Обладая огромным наследственным состоянием моих предков, замками и поместьями как в Германии, так и в Испании, будучи во всем обеспечен и к тому же скромностью личных потребностей избавлен от излишних на себя расходов, всецело предался я безвозмездному врачеванию несчастных.

      – Высокий подвиг, полковник! А смею спросить, вы начали служить прямо в испанских войсках?

      – Да, я поступил в них волонтером. Но именно зрелище полей сражений, крови, ран, трупов, госпиталей и всего ужаса нашего ремесла заставило меня выйти в отставку и заняться медициной.

      – И где же вы проходили ученый курс, полковник?

      – Мой милейший фон Фогель! Я слушал курсы медицины в Саламанке, в Падуе, в Париже. Но сии курсы только убедили меня в ничтожестве ученой медицины и презренном шарлатанстве ученых докторов, на трупах думающих изучить живое тело, лечащих внешние проявления болезней, не зная и не понимая Архея, обитающего храмину тела человеческого, сего микрокосмоса[26], и движений его, от первоначального Движителя макрокосмоса исходящих. Познав все, чему учат в университетах и академиях, понял я, что не знаю ничего. Мог бы я сие невежество прикрыть многими дипломами, докторской мантией и беретом. Я сего не сделал. Я разорвал и бросил в огонь шарлатанские знаки мнимого знания, данные мне невеждами, именующими себя учеными докторами. И самый прах отряс я с ног своих и ушел…

      Полковник испанской службы смолк и как бы углубился в размышления.

      – Куда