Конёк-горбунок. Петр Ершов

бился мой хитрец

      И взмолился наконец:

      „Не губи меня со света!

      Целый год тебе за это

      Обещаюсь смирно жить,

      Православных не мутить“.

      Я, слышь, слов-то не померил[12],

      Да чёртенку и поверил».

      Тут рассказчик замолчал,

      Позевнул и задремал.

      Братья, сколько ни серчали,

      Не смогли – захохотали,

      Ухватившись под бока,

      Над рассказом дурака.

      Сам старик не мог сдержаться,

      Чтоб до слёз не посмеяться,

      Хоть смеяться – так оно

      Старикам уж и грешно.

      Много ль времени аль мало

      С этой ночи пробежало, —

      Я про это ничего

      Не слыхал ни от кого.

      Ну, да что нам в том за дело,

      Год ли, два ли пролетело, —

      Ведь за ними не бежать…

      Станем сказку продолжать.

      Ну-с, так вот что! Раз Данило

      (В праздник, помнится, то было),

      Натянувшись зельно[13] пьян,

      Затащился в балаган.

      Что ж он видит? – Прекрасивых

      Двух коней золотогривых

      Да игрушечку-конька

      Ростом только в три вершка,

      На спине с двумя горбами

      Да с аршинными ушами.

      «Хм! Теперь-то я узнал,

      Для чего здесь дурень спал!» —

      Говорит себе Данило…

      Чудо разом хмель посбило;

      Вот Данило в дом бежит

      И Гавриле говорит:

      «Посмотри, каких красивых

      Двух коней золотогривых

      Наш дурак себе достал, —