Саламандра! Судьба дает такой шанс! Завтра суббота, все равно тебе делать нечего.
– Ладно, я подумаю и позвоню тебе, – закончила разговор Леночка.
Она развалилась на медвежьей шкуре и начала одну за другой нажимать клавиши дистанционного управления телевизора. На экране возникали сплошные политические деятели. Она вырубила телик. Квартира наполнилась тишиной. Красота! Недурно бы действительно отметить «освобождение» от «ига», не только от мужского, но и от родительского.
Она подошла к секретеру и, взяв из большой кипы оставленных ей на жизнь Владом денег плотную пачку десятитысячных купюр, подбросила их на ладони. «Чего там экономить!» – подумала она, и решила прошвырнуться по магазинам и что-нибудь купить.
– Да здравствует независимость! – сказала она вслух и вышла из дому.
Впервые бродила она по Москве бесцельно и с приличными деньгами в кармане. Вспомнив слова Боба в отношении любви к домам, она стала приглядываться к зданиям на Ленинском проспекте и к возвышающемуся в морозной дымке над всем районом шпилю Университета. Он, горел, как золотой луч, направленный в холодное небо.
Леночке стало немножко грустно, что она, родившись в Москве, никогда не замечала красоты этого города. Даже на Красной площади была раза два всего. Приезжие с Москвой гораздо чаще вот так общаются, чем сами москвичи.
Ее настроение немного увяло от вида множества нищих в подземных переходах метро. Раньше она их не замечала, пробегая мимо, а может, они появились только недавно. Она разменяла крупные купюры и стала подавать тем из них, что вызывали большее чувство жалости. Подала женщине с ребенком, державшей в руках картонку с надписью «Умер муж. Не на что похоронить. Помогите, люди добрые!» Мальчику инвалиду с детства, матери больной девочки, которая нуждается в дорогих лекарствах … Чем ближе она подходила к центру Москвы, тем нищих было все больше и больше, а их трагедии страшнее. Леночку охватил ужас. Она и не представляла себе, что рядом существует столько человеческого горя. Никаких денег не хватит, чтобы всем помочь. Рядом сверкали блистательные витрины супермаркетов, заваленные изысканными заморскими товарами. Ряды коммерческих палаток ломились от изобилия броских безделушек и роскошных напитков. В окошках «комков» торчали удивительно похожие друг на друга лица молодых парней с услужливыми и в тоже время надменными и жесткими глазами. «Оплоты демократии», – вспомнила она меткую фразу отца. «Действительно, что они там делают, если у них почти никто ничего не покупает?! Отмывают криминальный капитал?»
Ничего не купив, она решила вернуться домой, так и не дойдя до Кремля. В метро она чуть не столкнулась с каким-то латиносом, и вспомнила о приглашении Янки.
«А что, Янка точно меня развеселит, у нее без хохм не обходится». И, достав из сумочки свою «малютку» (подарок Боба), набрала подружкин номер.
Янкина квартира так преобразилась, что Леночка оторопела. Все стены были увешаны сюрой с эротическим уклоном, а свободные от картин участки обоев измалеваны какими-то