в местных наркоманских кругах, что был знаком уже даже с барыгами. Не просто с пацанами-распространителями, а с теми, кто отвечал за сбыт наркотиков в Озерках по полной программе, рулил с поставщиками и ментами. Это были городские. Они специально переехали в Озерки из города, чтобы грести бабло лопатой и контролировать процесс. Эти воротили озерковского наркобизнеса были хитрыми, сажали людей в долговые ямы, отжимали имущество, выгоняли на улицу, продавали их дома. Такие черные риэлторы для наркоманов и их родственников. И все боялись и слушались. Никто не мог ничего поделать. В общем, Семен задолжал тем, кого прислали сверху, местным тузам.
Когда из дома выносить было нечего, а друзья в долг уже не давали, одному из тузов самому пришла в голову идея подсадить пацана на долги, предложить Семену пошыряться за их счет, в долг. Эти черти управляли не только наркотрафиком в области. Нет. Их боссам подчинялся еще и рынок проституции, даже рынок оружия. На всех трех поприщах они были местными монополистами. Когда озерским заправилам пришло сверху одобрение их идеи посадить пацана на долги, а потом стрясти их с матери, те принялись за дело с радостью, потому что давно уже присмотрели Нину.
Солнечный сентябрь стоял тогда в Озерках. Нина была выходная, стряпала на кухне щи. Ее отвлек звонкий лай Азорки, маленькой дворняжки на цепи, сторожившей двор.
–Кого там принесло, – вслух возмутилась Нина, зная, что сын так рано со школы не придет, а других она не ждала. – Опять этот кривоногий, – бубнила женщина, идя к двери, полагая, что ухажер с соседней улицы явился опять с цветами, как и несколько дней назад. – Ну, кто там? – крикнула Нина, подойдя к калитке, а собака все не унималась.
– Открывай, хозяюшка, – пробасил властный мужской голос, – мы по делу пришли.
– По какому такому делу? – удивилась Нина, отворяя калитку.
Перед ней стояли три хорошо одетых бугая. Те, что раньше носили малиновые пиджаки, но теперь поменяли их на более модные расцветки. Лысые, здоровые. Нина их не знала. Она была не в курсе наркоманских дел поселка, не в курсе и этих мужиков.
– А ты впусти и узнаешь, – сказал один, тот, что стоял посередине. Видимо, главный.
Нина не стала спорить. Она была напугана появлением таких гостей. Робкая от природы, решила подчиниться и пропустить их в дом. А собака все не унималась.
– Предложи хоть чаю, хозяюшка, – басил все тот же, видимо, главный, усаживаясь на скрипучий кухонный стул, – а то какие дела без чая решаются?
Нина засуетилась у плиты.
– Вкусно пахнет, – хамовато сказал другой. – Щи варишь?
Нина кивнула.
– Хорошо, я как раз голодный.
Пока Нина суетилась, главный заговорил:
– В общем, душенька, у нас к тебе деловое предложение. Ну, как сказать, предложение… Вряд ли ты можешь от него отказаться, – спокойно басил он, а у Нины каждое слово вызывало лед и дрожь. Незнание пугает. Особенно когда есть за что бояться. В случае с Ниной это был