Службы по графику, крещения, венчания и похороны, нарядные прихожане по воскресеньям. Благочестивая богомольная Сибирь.
Ближайшее окружение Семьи в Тобольске после переезда из Царского Села тремя пароходами при виде отца Алексия возроптало.
Евгения Боткина явление нового Григория испугало. Тогда не поняли еще, что опасность вовсе не в отце Алексии. Не понимали, что о суете мирской, о выяснениях, кто ближе к Их Императорским Величествам, можно раз и навсегда позабыть.
Бывшие царь и царица, так называет их новая власть.
Солдат Рыбаков как имя нарицательное.
Пора о спасении души думать. Царица глядела в будущее с надеждой, но казалось, что готова встретить любую развязку без содрогания.
«Может быть, он чем-то напоминал ей Григория Распутина, тоже происходившего из Тобольской губернии» – да, сходство отца Алексия с Распутиным уловил не только сын священника Георгий, рассказавший об этом своим детям. Лейб-медик Боткин, впоследствии расстрелянный вместе с Царской Семьей, тоже отреагировал на появление нового духовника именно так.
«Едва только от одного Распутина избавились, как уже и следующий найден». Евгений Сергеевич Боткин уж очень Распутина не любил, известен случай отказа Григорию в медицинской помощи. Тобольск, деревня Покровское поблизости – только-только ушел в лучший мир один «святой старец», как того и гляди появится другой.
Царица прониклась к тобольскому духовнику самыми теплыми чувствами, это насторожило. И вызвало подозрительность свиты, народу тремя пароходами прибыло немало. («Всего двадцать человек с ними приехали, добровольные жертвы, о каких интригах можно говорить?» – горячо воспротивилась моему предположению журналистка из Екатеринбурга Лия Гинцель, автор статьи о семье Васильевых и укрытии царских драгоценностей).
Корабли в Тобольск приплыли богатые, челяди прибилось с хозяевами немало, о гибели не думали. Думали, как от беспорядков питерских подальше сбежать. А там… разные пути открывались, как виделось в суматохе упаковывавшим все, попадавшееся на глаза, – набитый хлыстиками для лошадей твердый кожаный чемодан одному из биографов запомнился крепко.
«С августа 1917 по апрель 1918 года в губернаторском доме проживала царская семья. 6 августа 1917 года в Тобольск на пароходе „Русь“ прибыла семья Романовых. Их слуги, приближенные (всего 45 человек) и охрана – на пароходе „Кормилец“. С собой в Тобольск Романовы привезли 2800 пудов груза (почти 40 тонн вещей). Для проживания царской семьи был отведен Дом губернатора. Однако, когда пароход остановился около пристани, Николай II отправил слуг, которые доложили, что здание для проживания царской семьи не готово – помещения грязные, пустые и без мебели. Целую неделю Романовы и слуги прожили в своих каютах. Это было прекрасное время: они могли совершать прогулки вдоль Иртыша, встречаться с местными жителями. Романовы посетили Сузгунскую сопку (известную как Лысая гора). По одной из легенд, царская семья посетила также Абалакский монастырь».