стать продолжением самого дома.
Старайся лучше. На этот раз в голове звучал только ее собственный голос. Кому еще было предостеречь ее? Хотелось, чтобы рядом был кто-то, кто мог бы отругать, положить руку ей на плечо и укоризненно покачать головой. Саму себя особо не пожуришь.
Старайся лучше. Она вдохнула. Глубоко, медленно, спокойно. Она представила, как ее тело становится темным, полупрозрачным. Ей нравилось это место – потайной ход. Ее потайной ход. Он отличался от других закутков, в которых она пряталась. Он казался самым нутром дома. Его сердцем или желудком. В руках она держала мамин носок. Мейсоны рассаживались по разным уголкам дома и двора – а она прижимала старый носок к щеке.
Элиза держала мамин носок – и плакала.
Задымленное пробуждение
В декабре прошлого года домой из городского парка Элиза ползла на четвереньках по битому стеклу. Огонь позади нее ревел так громко, что она не была уверена, сможет ли когда-нибудь слышать. Выбираясь наружу, она стерла ладони и чуть не задохнулась парами бензина. Присела она, только добравшись до высоких зарослей сорняков чуть поодаль. Руки горели, а спину опалило жаром. Пушистые соцветия сорняков щекотали щеки. Ноги впитывали холод стылой земли. Она смотрела на столб черного дыма, поднимающийся высоко в небо от двух машин – грузовика и автомобиля ее родителей.
Она была умной девочкой. Очень взрослой для своего возраста. Она прекрасно понимала, на что смотрит. Понимала, что мамы и папы больше нет.
Когда ее нашли, она шла по обочине дороги через Вудлендский мост, примерно в двух милях от аварии.
Она почувствовала, как они пробиваются в ее мир. Они были в придорожных сорняках, хватающих ее за ноги. В темных деревьях по обеим сторонам дороги, раскачивающиеся ветки которых больше походили на руки. В скрежете барж, пришвартовывавшихся далеко внизу, под мостом. В свете их бьющих в небо прожекторов. В лязге и глухих ударах стыковочных цепей. Все вокруг говорило их голосами. Но они были слишком тихими, чтобы разобрать слова.
Вы знаете, куда она направлялась? Она одна перебралась через мост – авария случилась в паре миль отсюда.
Куда ты шла, малышка? Ты прописана по адресу в другой стороне.
Когда ее привезли, она сказала мне, что там, в Плакеминсе, находится ее старый дом. Сейчас там живет другая семья.
Элиза, мы можем позвонить еще кому-нибудь? Ты знаешь кого-нибудь в городе? Или, может, твои родители знали?
Она молчит.
Ты можешь переночевать у кого-нибудь из родственников? Или пожить у них какое-то время, пока мы со всем не разберемся?
Сколько ни задавайте ей вопросов, шеф, – она не ответит.
Шахта
Элизе придется просидеть в потайной бельевой шахте все долгие послеполуденные часы – до самой ночи. Тут ее не найдут – шахта была заблокирована давным-давно и не использовалась. Какой-то предыдущий владелец поставил в главной ванной комнате на втором этаже большой шкаф – и тем самым перекрыл ее. Но Элиза вернула