горячке. Вскоре цыгане узнали, что князь Сбежнев спешно, ни к кому не заехав и ни с кем не простившись, отбыл из Москвы. Сначала думали, что в последний момент князь одумался и не захотел связывать свою жизнь с хоровой цыганкой. И лишь потом Яков Васильев догадался, что Настька сама, не спросясь ни отца, ни хора, отказала князю. Отказала ради черного, некрасивого таборного парня.
И кому, кому могло тогда прийти в голову, что Настька сохнет по Илье! Кто бы мог подумать, что они уговорились сбежать вместе из Москвы! Но Илья застал Настю выходящей из ворот сбежневского особняка, куда она приходила, чтобы вернуть князю его слово и подарки. Нетрудно было понять, что парню пришло в голову: молодая цыганка, одна, ночью, вся в слезах, выходит из княжеского дома… Разумеется, Илья разом отказался от своего обещания жениться. А Настя была слишком горда, чтобы оправдываться после того, как ее в лицо назвали шлюхой. Видит бог, если бы Яков Васильев знал обо всем этом тогда, он бы не побоялся взять на душу грех и собственными руками задушил бы паршивца, осмелившегося оскорбить его дочь! Но он ничего не знал: Настя молчала, как немая. Молчал и Илья.
В скором времени поползли слухи о связи Смоляко с горничной купцов Баташевых с Большой Полянки. Слухи эти никого не удивили – Илье было двадцать лет, и он ходил в холостых. Но лишь полгода спустя выяснилось, что на самом деле Илья бегал по ночам не к горничной, а к самой купчихе Баташевой. Яков Васильев ума не мог приложить, как этому таборному вору удалось так здорово пристроиться. Но в тот момент ему было не до похождений Ильи, потому что в хоре появилась Данка. Данка – пятнадцатилетняя вдова из табора, в черном платке на роскошных волосах, с лицом красавицы-ведьмы, со взрослым, усталым и подозрительным взглядом слегка раскосых глаз.
Все-таки прав был Митро: самые лучшие голоса в таборах пропадают. Пропала бы и Данка, не найди ее на улице Настя и не приведи за руку в хор. Еще тогда Якова Васильева насторожило то обстоятельство, что молодая вдова кочует одна, а не с родней бывшего мужа. Но он постарался не думать об этом, услышав великолепный голос таборной певицы и поняв, что в хоре появилась достойная замена Насти. К тому же Данка сумела обзавестись новым супругом буквально на следующий день после появления в хоре – мальчишка-гитарист Кузьма, увидев ее, немедленно сошел с ума, они переспали вместе ночь, а наутро Данка сменила вдовий платок на новый, шелковый, нарядного голубого цвета. Эта поспешность тоже не понравилась Якову Васильеву, но откуда ж ему было знать все подробности…
Как выяснилось, Данка и Смоляковы были из одного табора, но почему-то Илья и Варька промолчали, и подробности Данкиного прошлого выяснились гораздо позже. Оказалось, что никакой вдовой она не была, а была «порченой» невестой, у которой рубашка после брачной ночи осталась белее снега. Разумеется, молодой муж отказался от потаскухи-жены. Разумеется, отказались от нее и родители, которым после такого позора и думать было нельзя о том, чтобы пристроить в этом же