и беззаботности. С чего у них такая железобетонная самоуверенность? Туда даже «пейзаж» играет против них – хаотично разбросанные горы из искореженной стали, пологие длинные холмы, топорщащиеся рваным острым металлом, узкие петляющие тропы, груды обычного мусора, торчащие из пола стальные плиты. Они живут в неконтролируемом хаосе, где очень трудно маневрировать даже при идеальном знании местности. Обзор невероятно дерьмовый. С самого высокого холма – того, что рядом с озерцом и выглядит ярче всех благодаря десяткам огоньков – обзор открывался чуть лучше, но даже со своей неудобной позиции я уже успел определить, что здесь полно мертвых сумрачных зон. Так откуда такая самоуверенность, гниды?
Каппа вступил в дело первым. Выпрыгнув как черт из коробочки, он влетел в «витрину» просторного кокпита, с легкостью пробив толстый пластик. Один выверенный удар, и пилот шагохода обвис на удерживающих его ремнях. Машина автоматически сложила ноги и замерла уродливым кузнечиком. Вылетевший из кокпита мелькнувший в воздухе брошенный тесак врезался в спину гоблина с двуручным мечом, пробив его насквозь и выйдя из груди. Развернувшаяся троица впередиидущих изумленно замерла, вытаращившись на произошедшее за считанные секунды. К их ногам рухнул странно приплясывающий гоблин с пробитым телом. Выпрыгнувший из кокпита Каппа, удерживая на плече обмякшую девку, спокойным шагом двинулся мимо охреневших гоблинов. Тот, что с автоматом, схватился было за оружие и… рухнул на колени, пытаясь нащупать вдруг выросший у него из затылка пучок ржавых арматурин. Ссака надавила сильнее, заставляя арматуру пройти сквозь башку и вылезти через рот. Резко рванув, она раздробила череп, снеся верхушку головы. Высвободив оружие, она вбила обляпанные мозгом арматурины в прикрытые рабочими очками глаза начавшего вскидывать оружие второго врага. У третьего рывком выхватила зажатую в лапах винтовку и ласково прижала бронированный палец к его прыгающим от ужаса губам. Тот мелко закивал.
Задумчиво хмыкнув, я перевел винтовку на дальние холмы и скомандовал:
– Хорхе, забирайте пленных и вяжите. Ссака вскройся. Переведи шагоход в мертвую зону.
Получив подтверждение, я добавил:
– Неплохо… но выпендрежа многовато, гоблины.
С неохотой выбравшись из кабины, где так хорошо клонило в дрему, я спустился, успев послать в опустевший наблюдательный пункт двойку гоблинов с оптикой. Пусть бдят. Присев рядом с дрожащим пленным ушлепком, я вскрылся, и в то же время рядом тяжело опустился «кузнечик», звякнув тяжеленным крюком-членом о сталь в десятке сантиметров от лица пленника. Тихонько заблеяв, он протяжно перданул, явно пытаясь о чем-то вымолить с помощью неизвестной мне жопной азбуки.
– Рассказывай, – велел я, доставая нож и втыкая ему в ступню.
На этот раз он заорал, а заодно и обделался. Ну точно сигналит… Крик ему прервал ласковым пинком Каппа, что тоже успел выползти из экза. Убедившись, что послание принято и понято, мечник прихватил автомат и полез на холм.
– Что…