и Квинта с шиком покатил его мимо вытянувшихся во фрунт солдат.
– Граф, а чего это пшек сказал, что он не мужик?
– Что? А вон ты про что. Нет, он сказал, что не музыкант.
– А про какую трубу ты его спрашивал?
– Да так, не бери в голову. Табачком-то разжился?
– Ага!
– А чего сам не попросил?
– Да я…
Между тем старый еврей, которого так неудачно пытался подвезти Ян Квинта, продолжал идти к дому, стараясь не поскользнуться. Говоря по правде, он уже жалел, что отказался от услуг извозчика, но уж больно его задела наглость поляка. Начнись торг хотя бы с двадцати копеек, он легко бы сбил цену вполовину и уже, наверное, подъезжал бы к дому, но два злотых! Куда только катится этот мир?
– Пан Борух, это вы? – отвлек его от размышлений чей-то тонкий голос. – Здравствуйте!
– Что такое? – удивленно переспросил коммерсант, увидев перед собой хрупкую девушку в старом тёмно-сером пальто и такой же невзрачной шляпке. – Простите, пани, не имею чести вас…
– Да как же, пан Борух, я же Геся. Геся Барнес!
– Геся… Подожди-ка, да ведь ты, верно, дочка пани Ребекки Барнес?
– Ну, конечно.
– Ой вэй, сколько лет, сколько зим! Я ведь не видел ни тебя, ни твоей достопочтенной матушки с тех пор, как вы уехали. С тех пор маленькая Геся выросла и стала настоящей красавицей, а ведь казалось, что прошло не так уж много времени. Кстати, как поживает твоя матушка?
– Увы, достопочтенный пан Борух, мама умерла еще полгода назад.
– Какая ужасная новость! Мне так жаль, но скажи мне, девочка, что ты делаешь здесь одна?
– Так уж случилось, что мне пришлось покинуть наше местечко и вернуться в Бердичев.
– Одной?
– Ну да, у меня ведь больше никого нет.
– Подожди-ка, а разве в вашем местечке не было синагоги? А может, там нет ни одного ребе и совсем-совсем нет общины, чтобы позаботиться о бедной сироте? Как же они отпустили тебя одну!
– Простите, пан Борух, – закусила губу девушка, – но как раз от их забот я и уехала.
– Уехала от забот? Ну, конечно, дела у вас, судя по всему, шли не важно, а когда пани Ребекка покинула этот мир, то ты осталась бесприданницей. Так ведь?
Ответом старому негоцианту был только кивок, а он, переведя дух, продолжал:
– И тогда кагал[25] решил найти тебе мужа?
На этот раз не последовало даже кивка, но старик был опытен и даже где-то мудр, а потому понял все сразу.
– И тот, кого выбрали старейшины, не пришелся тебе по вкусу? Ну, конечно, вряд ли они выбрали жгучего красавца с приличным капиталом и москательной лавкой в придачу. Девочка моя, но в том ли ты положении, чтобы перебирать?
– Простите, пан Борух, – закусила губу девушка, – но я не хочу связывать свою судьбу с этим дурачком Моше, только от того, что так решила община.
– Ой вэй, но что же ты будешь делать?
– Пан Борух, – решилась наконец Геся, – я знаю, вы добрый человек, и вас, наверное, послал на эту улицу сам Господь. Вы не могли бы мне помочь?
– Тебе