своего мужа. Светка плакала от обиды, ведь она даже в милицию пожаловаться не могла, т. к. опасалась, что после выяснения причин конфликта страж порядка тоже в неё плюнет.
– Сука, – делилась она с подругой Надей, – ведь наверняка делает то же самое, просто попалась не она, а я.
Так или иначе, медтехник подлежал замене. На место нью-Сергея вполне подходил Андрей.
Букетно-конфетные отношения нужно было перенести в постель, не сходя при этом с алтаря, на который её возвели. Как-то, при прощании, он её поцеловал… Света изобразила благородное негодование, даже якобы слезу смахнула и убежала.
Сегодня был день явно не из подарочного набора.
Дерюгин записывал мои показания как-то без энтузиазма, всем видом показывая, что не верит ни одному моему слову. В день гибели Николая весь вечер я бездарно провёл один, так что моё алиби мог подтвердить только кот.
К вечеру меня перевезли в изолятор временного содержания. В камере на восемь персон нас было только четверо, так что мне досталось ещё и почётное место на первом этаже. Лампа над дверью содержала немного света, достаточно для того, чтобы рассмотреть сокамерников.
Рядом со мной возлежал валютчик-меняла, у этих ребят всё схвачено, и он был не только не подавлен, но ещё и весел.
Напротив располагался тип бомжеватого вида, ему не повезло. На вокзале этот товарищ стырил у кого-то дорожную сумку, побежал, и в дверях сшиб с ног входящего милиционера. Тот поинтересовался причинами спешки, и…
Последний узник был и вовсе колоритной фигурой. Он то ли косил под дурака, то ли таковым и был… Не знаю, но целыми днями этот псих ходил по камере и нёс всякую ахинею.
Удобства располагались в углу. На окне, кроме добротной решётки, имелись ещё и горизонтальные жалюзи, но почему-то не сворачивающиеся и не регулируемые.
Постель отсутствовала. Я в качестве матраса подстелил свою куртку, а под голову (по совету валютчика) подложил наполовину наполненную пластмассовую бутылку из-под газировки.
В относительном комфорте я стал обдумывать своё положение. Конечно, милиция во всём разберётся. Капитан Дерюгин производит впечатление грамотного спеца, да и что, собственно, может кто-нибудь предъявить против невиновного человека?
Около моей «постели» валялись несколько газет, и я, чтобы отвлечься, решил почитать. Не нашлось ничего интереснее статьи о школьной реформе… Вскоре подали ужин: кашу и странной формы хлеб. «Спецвыпечка», – прокомментировал Олег (меняла) и выдал всем сотрапезникам по куску колбасы. После еды мы с ним разговорились. Ему не грозило ничего страшнее штрафа, а вот мне… Впрочем, валютчик меня успокоил:
– А ты знаешь, сколько невиновных людей сидят? Ведь судебные ошибки встречаются намного чаще, чем хотелось бы.
Ночью я долго не мог уснуть. Мешали не только собственные мысли, но ещё и храп психопата и не выключающийся на ночь свет. Меня всегда интересовали чувства человека, впервые попавшего за решётку… Что это: страх перед наказанием, раскаяние за содеянное, отчаяние или