в густой пыли, которую он не убирал с лестницы, а временами даже подсыпал. У Брубэйкера, имевшего больший размер ноги – Курцу раньше выпала возможность выяснить это, – протерлась подметка, и на отпечатках в пыли можно было заметить дыру. Все это означало примерно то, чего он ожидал.
Следы тянулись посередине пыльного и темного коридора – Курц всегда ходил почти вплотную к стенам – и уходили за открытую дверь его номера. Детективы спокойнейшим образом сломали дверь, выбив замок и сорвав петли. Курц напрягся, напружинил мышцы живота и вошел в свое жилище.
Майерс тут же вышел из-за двери и ударил его в живот; судя по ощущению, кастетом. Курц упал и попытался откатиться к стене, но Брубэйкер успел выйти из-за противоположной стороны дверного проема и пнуть Курца в голову; впрочем, пинок пришелся в плечо, так как он сжался и снова перекатился.
Майерс носком ударил его по левой ноге, отчего у Курца сразу онемела икроножная мышца, а Брубэйкер – более высокий, более уродливый, более резкий из этой пары – вынул свой 9-миллиметровый «глок» и приставил дуло к мягкому участку позади левого уха Курца.
– Дай нам объяснение, – прошипел детектив Брубэйкер.
Курц не двигался. Он все еще не мог дышать, но знал по опыту, что парализованные ударом мышцы живота и диафрагма расслабятся раньше, чем он потеряет сознание от недостатка кислорода.
– Дай мне хоть какое-то ё…ое объяснение! – крикнул Брубэйкер, передергивая затвор пистолета. Этого совершенно не требовалось, так как пистолет был самовзводным, просто на вид и на слух это действие производило весьма драматичное впечатление.
– Спокойнее, спокойнее, Фред, – произнес Майерс почти искренне встревоженным тоном.
– На х… твое «спокойнее»! – рявкнул Брубэйкер, обрызгав щеку Курца слюной. – Этот поганый… – Он сильно стукнул Курца по шее взведенным пистолетом и пнул его ногой в копчик.
Курц охнул, но не пошевелился.
– Приласкай-ка его, – распорядился Брубэйкер.
Курц лежал неподвижно. «Глок» Брубэйкера теперь был приставлен к его виску, а Майерс грубо обыскивал его, дергая полы полупальто так, словно хотел оторвать пуговицы, и выворачивая карманы наизнанку.
– Фред, он чистый.
– Скотина! – Дуло пистолета больно ткнуло Курца в лицо под левым глазом. – Сядь, говнюк, руки за спиной, спиной к стене.
Курц повиновался. Майерс удобно уселся на подлокотник пружинного дивана, который Курц использовал и как кровать, и как мебель. Брубэйкер стоял на расстоянии в пять футов от Курца, держа пистолет все так же нацеленным ему в голову.
– Надо бы мне шлепнуть тебя прямо сейчас, соска поганая, – с задумчивым видом проговорил Брубэйкер. Он погладил карман своего дешевого костюма. – У меня есть из чего. И бросить тебя здесь. Прежде чем какой-нибудь засранец тебя здесь отыщет, крысы уже наполовину сожрут твой труп.
Прежде чем кто-нибудь меня здесь отыщет,