рассмотрении почты и работе с разного рода депешами, циркулярами и приказами. А уж если в числе потерпевших оказывается кто-нибудь из родственников Великих князей или членов правительства, то и на место преступления приходится выезжать самолично… – Он поднялся из-за стола, подошел к окну и, рассматривая улицу, подумал, что лучшей кандидатуры, чем его помощник – Мечислав Николаевич Кунцевич, – пожалуй, не найти. Славой и мастерством подчиненный едва не перещеголял своего патрона. К числу его побед можно было отнести и отыскание драгоценностей из магазина Гордона в Гостином дворе, и участие в расследовании дела об убийстве госпожи Тимме, и разгром международной шайки фальшивомонетчиков… Всего, пожалуй, и не перечислишь. Да вот только еще одиннадцатого января вышел приказ о переводе надворного советника М. Н. Кунцевича в Департамент полиции на повышение. И теперь помощник дорабатывал на прежнем месте последние дни положенного месячного срока. «Стало быть, надобно искать другую кандидатуру», – решил для себя Филиппов.
Большие напольные часы, доставшиеся еще от отца – петербургского чиновника, – пробили десять. Пора было подниматься на второй этаж. Казенная квартира «русского Шерлока Холмса» располагалась в том же доме, что и Сыскное отделение, на Офицерской, 28, в здании бывшего съезжего дома 2-й Адмиралтейской части, в котором когда-то отбывал месячное заключение И.С. Тургенев.
В приемной столпились человек двенадцать. Заметив невысокого полноватого господина с густыми усами, ожидающие почтительно расступились. Уже в кабинете помощник подал список лиц, записавшихся на беседу. Ба! Кого здесь только не было! И председатель правления Волжско-Камского Коммерческого банка, и учитель гимназии № 12, что у Аничкина моста, и графиня Баранцева, и даже известный ювелир Фролов.
На этот раз аудиенция длилась ровно полтора часа. По окончании Филиппов велел помощнику вызвать губернского секретаря Игнатьева.
Чиновник для поручений появился почти сразу же. Видимо, находился у себя. Высокий, крепкого телосложения – на вид ему было не более тридцати пяти лет, – с открытым лицом и умными глазами, он невольно внушал доверие любому, кто с ним впервые сталкивался.
– Прошу, Петр Михайлович, – указывая рукой на кресло, пригласил Филиппов и расположился напротив.
Он взял со стола лист с сообщением о вчерашнем преступлении на Болотной и протянул подчиненному. Дождавшись, пока тот ознакомится с текстом, сказал:
– Я бы хотел, чтобы именно вы занялись этим делом, хотя злодеяние совершено и не на вашем участке. Несомненно, будет начато уголовное следствие… И, как вы понимаете, все поручения следователя придется теперь исполнять вам. Я боюсь, что за первым нападением последуют и другие. Как видите, уже сейчас вопросов больше, чем ответов. Ну, например, мне непонятно, почему злоумышленник не прикончил жертву, а только выжег глаза? И что означают перевернутые кресты? Зачем понадобилось выкалывать