развязка любой ситуации неизбежна. Как неизбежна весна после долгих зимних дней и ночей, когда всё скрыто под толстым слоем снега – об этом мальчик слышал от кого-то из взрослых, что ходил на добычу китов. Как неизбежен обрыв нити при излишнем натяжении. Солнце успело взойти и оторваться от морской поверхности, когда на том месте, где обычно сидел мальчишка, остановилось несколько гружённых телег, запряженных в ухоженных лошадей. Мальчишка в тот день припозднился и наблюдал за происходящим издалека, выбрав вполне-таки добротное место, откуда просматривалось всё довольно прилично, а сам он оставался как бы невидимым.
После того, как содержимое первой телеги переместилось на борт шхуны в карете прикатил тот самый импозантный мужчина, но ни женщины, ни девочки вместе с ним не было. Он лёгкой поступью подошёл к человеку, руководившему погрузкой на шхуну и долго обсуждал с ним какую-то тему. Судя по встревоженному лицу, его заботило что-то, но мальчик не слышал слов их разговора. Мужчина дважды указал в сторону кареты, стоящей в некотором отдалении, после отрицательно покачал головой, но понять по одним движениям не представлялось возможным. Крепкого телосложения грузчики быстро управились с погрузкой и вот уже всё, повозки покинули место. Но не долго пустовала площадка, через небольшой промежуток времени подогнали ещё подводы и снова те же мужчины начали перетаскивать груз.
Едва они закончили и отошли, мальчишка, преодолев расстояние, отделявшее его от шхуны, прошмыгнул на борт, как ему казалось, незамеченным. И его затея вполне бы удалась, если не матрос, в то время оказавший в трюме. Джону оставалось сделать небольшой шажок и затаиться за бочонками, когда матрос, уловив шорохи, обернулся. И его цепкие пальцы сомкнулись на ухе Джона, отчего последний завопил на весь трюм.
– Ах, ты негодник! Кто тебе позволил пробираться сюда? – матрос говорил на смеси англо-испанского наречия, что говорило лишь об одном: команда шхуны набрана не из местных.
– Пустите! Больно же! – Закричал Джон, уже не выдержав боли, что не возымело никакой реакции со стороны матроса, который тащил его к выходу. Джону оставалось только молиться и споро передвигать ноги, чтобы матрос не оторвал ему ухо, да не перепало ещё от хозяина шхуны.
Едва они оказались на берегу, к ним поспешил тот самый импозантный мужчина – владелец шхуны.
– Что здесь происходит? – обратился он на испанском к матросу. – Это что за мальчишка?
– Да я сам его вижу впервые, – ответил тот на поставленный вопрос, – а что до его появления, я его заметил в трюме, когда закреплял бочонки с пресной водой.
– Кто допустил подобное безобразие? – не вслушиваясь в объяснения матроса, продолжил хозяин, оглядываясь вокруг. По интонации голоса владельца Джон понял одно: он недоволен, но не более того. Да и глаза, пусть смотрели сурово, но не горели