Алла Сурикова говорит про Юрского, что он делал всё, как между прочим. Это ошибка, ибо так можно сказать о ком угодно, так как сие будет всегда задним числом, – а:
– Оно, это заднее число – допустимо! – Так как:
– Театр – это Весь Мир.
Как грится:
– Было бы только желание. – И вопрос есть:
– Почему его не у всех есть?
Часть людей, как прошли фильтры.
Авангард Леонтьев сейчас ошибается, говорит, что Юрский много чело делает с Остапом Бендером, не только его играет, но и своё отношение к нему, – но:
– Это происходит автоматически – если не уничтожается специально – так как так именно и существует, как и сам театр, из двух частей:
– Сцены и Зрительного Зала.
С настоящим Пушкиным я испугаюсь встретиться, – сказал Юрский Познеру.
Силен.
Да, печаль, как встал Остап Бендер в последний раз. И дочь его заплакала.
– — – — – — – — – — – — —
18.02.19
Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад – Иван Толстой
Борис Парамонов объясняет Лескова, – как:
– Школьное сочинение, что значит, так и романы пишутся: автору уже все настолько известно заранее, но уже и даже законспектировано, и надо только объяснить это СИЕ еще раз и лучше, чтобы было интересно.
Что формализм, что реализм в этом смысле:
– Не лезь не в своё дело Творчества! – хотя и можешь, конечно, поменять Титова на Гагарина, – но!
– Не дай боже он полетит в зимней шапке вместо летней – обычной – по рогам обеспечено!
Нет, следовательно, понимания самой сути художественного произведения, что это не переложение постановлений партии и правительства, что летать, да, можно иногда, но только обязательно в:
– Космических шлемах, – и сразу вопрос:
– Зачем тогда и летать, мил херц?!
И получается – по этим постановлениям партии и правительства – что летать можно только точно также, как на Земле, – на Небе:
– Запрещено априори.
Художественность именно потому Реальность, что именно она являет собой Происхождение Жизни.
У Ивана Толстого и Бориса Парамонова получается наоборот:
– Правил школьных сочинений нельзя трогать вообще и даже всегда.
Что значит:
– Всё уже сделали на Небе, а сюда на Земли спустили только инструкции, – как:
– Надо делать, чтобы этот спектакль был поставлен правильно.
При таком происхождении жизни человек всегда – априори – будет рабом.
Другое дело, что здесь это и нужно, но при этом протаскивается – так сказать – архи-научная мысль, что:
– И всегда, и везде ТАК.
Лев Толстой потому и не понял Вильяма Шекспира, что это две разные системы мышления, – тогда как Толстой задался вопросом, нелепым вопросом, если в нем разобраться:
– Почему у Шекспира Жизнь не похожа на:
– Смерть? – непонятно же ж.
Здесь