с папой помрут, а сам снимает какую-то мансардочку. Знаете, что он мне сказал? До того как раздевать начал? Если, говорит, ты хочешь со мной серьезных отношений, то я готов жениться и увезти тебя во Францию, но жить нам негде, у меня кровать пятьдесят сантиметров, шире не вставишь, потому что шкаф не откроется. Но у нас есть выход! Какой выход, вы знаете?
– Какой? – помотала головой Антонина Марковна.
– Давай, говорит, продадим эту квартиру, и нам хватит на первый взнос по кредиту. Вы понимаете? Мою квартиру – уже хочет продать! Еще в постель не лег, а уже на квартиру намылился!
– И что ты?
– А я, Антонина Марковна, чисто по-ленински, – засмеялась Женечка. – «Расстрелять, но сначала непременно напоить горячим чаем!» Напоила его чаем, дала триста рублей на такси и привет-пока.
Проверки на порогах
Арсений Сергеевич подошел к стойке бара, потому что очень долго не несли чай. Это был ресторан при самой лучшей гостинице города. Арсений Сергеевич позвал поужинать одну свою знакомую. Они познакомились буквально вчера, она тоже приехала из Москвы на конференцию, но в Москве они друг друга не знали, а вот здесь встретились и, кажется, понравились друг другу.
Только он подошел к стойке, как вдруг у него в кармане тихо пискнуло. Сигнал смс. Он вытащил мобильник. Там было:
«Старший брат смотрит на тебя! Он всё расскажет твоей жене!» С какого-то неизвестного номера.
Арсений Сергеевич напомнил бармену про чай и вернулся за столик.
– Вы уверены, что не хотите сладкого?
– Уверена, – она гордо взглянула на свой безупречный живот. – А давайте на «ты». То есть зовите меня на «ты», Арсений Сергеевич, хорошо?
– Ага. Я тебя на «ты», а ты меня на «вы»? Это бестактно подчеркивать мой возраст.
– Тогда на брудершафт! – и она поднялась из-за стола, протянула руку с бокалом. Они чокнулись, переплели руки, выпили и поцеловались. Она целовалась сладко и сильно, долго не отпуская его губы и закинув левую руку ему за шею. Хорошо, кругом был полумрак. Он с трудом от нее оторвался. Она сказала:
– А как я буду тебя называть? Арсений, о! Пышно.
– Сеня.
– «Семё-ён Семё-ёныч!» – она засмеялась. – Комедия. Не хочу.
– Тогда Арсик, – сказал он.
– Арсик-барсик! Детсад. Я буду звать тебя Арс! Ладно?
– Ладно, Наташа моя хорошая, – сказал он.
– Я хорошая? – спросила она, наивно-доверчиво глядя на него. – И вдобавок твоя, да? Ты точно так думаешь? Или просто так сказал?
Принесли чай. Какой-то особенный китайский, самый дорогой.
Арсений Сергеевич молчал, попивая почти бесцветную водичку, едва отдающую прелой травой.
– Нет ответа, – сказала Наташа. – Значит, мне пора.
– Подожди.
– Чего ждать? – она обиженно пожала плечами. – Ты же у нас типа випа, здесь живешь в лучшем отеле, а мне ехать на край города. На маршрутке. Или на такси отвезешь? – у нее дрогнул