нет. В Кувшинино точно. Парни, едва в подростковый возраст входили, сразу пить начинали, курить, мат через слово. Если свой мотоцикл имеется – уже герой, девчонки хвостом ходят.
Но однажды – было тогда Богдане тринадцать – остановила ее цыганка. Предложила:
– Давай погадаю.
Школьница вздохнула:
– У меня денег нет.
– Не надо денег. Так скажу. – Взяла ее руку, поизучала и взглянула с уважением. – Ох, какая у тебя необычная жизнь будет! Миллионер, красавец, иностранец замуж будет умолять выйти. А ты откажешь.
Пьяная цыганка, что ли?
На дворе стоял 1987-й. Январский пленум ЦК КПСС уже состоялся, обновление всех сторон жизни страны объявили. Люди болтали о грядущих переменах, бабушка запоем читала только что разрешенных «Детей Арбата» и «Белые одежды», мама смотрела «Шестьсот секунд»[1], но в целом как было в Кувшинино болото, так и осталось.
А гадалка усмехается:
– Рожу не криви. Знаю, что говорю. И границы откроются, и миллионеры появятся. Они всегда на обломках.
– Каких еще обломках?
Предсказательница воздела грязный перст с ярким облупившимся лаком:
– Скоро беда начнется. Не будет такой страны Советский Союз. И партии коммунистической не будет.
– А куда ж оно денется?
– Все кувырком полетит. Заводы встанут. Деньги в бумажки превратятся. Много людей погибнет, ты близкого человека потеряешь. И только через бубнового короля спасешься.
У Богданы еще тысяча вопросов: кто умрет, мать или бабушка? С матерью у нее отношения так себе, а бабулю жалко. И как король бубновый выглядеть будет?
Но цыганка больше ничего не сказала – что за интерес забесплатно стараться?
Богдана с девчонками постоянно гадала – на картах, на кофейной гуще, – поэтому к пророчеству отнеслась со всей серьезностью. Немедленно бабушке бросилась докладывать.
Та поджала губы:
– Чего слушаешь всяких дур? С чего бы Советскому Союзу рушиться? Семьдесят лет стоит и еще тысячу продержится.
– Так перестройка! Ветер перемен!
Но старуха отмахнулась:
– Поболтают – и по-старому станет. Много раз так было. То НЭП, то кукурузу вместо хлеба растили. А потом все назад возвращалось.
Когда живешь в Кувшинино, действительно трудно в перемены поверить. Это в Москве с Питером и митинги, и доллары купить можно, и «Мерседес» на улице увидеть.
А у них только кооперативное кафе открылось на главной площади. Богдана с подружками заглянули: скатерти белые, известная на весь город хамка-официантка вместо грязного халата в белой наколочке. С кислым видом говорит входящим «Здравствуйте». А шашлык десять рублей порция! Хотя на рынке килограмм хорошей свинины по два пятьдесят.
Ну, и в школе событие. Трое десятиклассников объявили: выходят из ВЛКСМ. Билеты комсомольские на стол, взносы платить отказались. Раньше бы выгнали отовсюду с треском, а сейчас ничего, сошло.
Но в их семье ничего не менялось. И бабушка Богдану настраивала: «Хочешь принца – учись. Езжай в Москву,