не видела. И так далее – в духе незабвенных кинофильмов о буднях советских и российских правоохранительных органов. Вопрос – ответ, вопрос – ответ. «Я вас вызову, если понадобитесь. – Конечно, я никуда уезжать не собираюсь».
В реальности выходило не так. Симпатичный молодой человек мгновенно определил, что она сегодня не спала. Не плакала, не страдала от увиденного, а именно не выспалась.
– Я не по глазам это понял, – предугадывая поток ее мыслей, объяснил Приколов. – У вас припудренные мешки под глазами. Мешки доброй юности, когда они являются еще не мешками, а едва заметной невооруженным взглядом припухлостью. Лицо у вас чистое, и только под глазами тончайший, чуть придавленный подушечкой слой пудры. Значит, скрывали ночную усталость. Нужно себя беречь. Филипп, он мужчина, ему проще. У него после бессонных ночей мешки начнут появляться позже, после тридцати пяти, женский организм тоньше, его нужно опекать.
Она вспыхнула и тут же попросила объяснений по поводу Колмацкого. При чем здесь Колмацкий? Что говорил Колмацкий? Зачем, вообще, она здесь? Если из-за того, что попросила коридорного отнести в этот номер поднос, так это из-за занятости, а не по другой причине.
И Приколов объяснил ей, тактично пережевывая жвачку, что Колмацкий здесь совершенно ни при чем, как и она. И все, что здесь сейчас происходит, это дружеская беседа под роспись в протоколе допроса свидетеля. И, кстати, напрасно она так самозабвенно выгораживает Колмацкого. Он, к примеру, в отношении нее этим не занимался. Не выгораживал. И если Приколов знает теперь о наушниках в ванной, так это благодаря исключительно откровениям Колма…
– Негодяй, – она вспыхнула, тут же погаснув. – А я ему торт…
– И зайца, – напомнил Приколов.
Теперь решай, кто из них больший подлец – Яресько или Филя! Или остальные, с кем приходилось сталкиваться. Один кроме кроличьей любви на большее не способен, второй – как Маугли. Поимеет и – через окно, по деревьям. Остальные – за пятьдесят баксов. Надень эту офицерскую форму… ударь меня по спине бархоткой… поговори со мной на английском языке… неважно, что не знаешь, просто поговори по-английски…
А этому она – зайца. И что он с ним сделал? Сожрал, наверное, тварь.
– Он не рассказывал вам, как по стенам лазает?
– Нет, – удивился Приколов. – А, позвольте спросить, зачем он это делает?
– Как это зачем? Колмацкий – самец. Чтобы достать ночью женщину (в этот момент она покраснела, потому что по логике вещей она должна была произнести – «самку»), он приезжает к ней ночью, неправильно истолковав дружеский звонок, пробирается через окно на стене, склоняет к разговору, а потом снова уходит по стене.
– На самом деле? – следователь рассмеялся. – И в котором часу он акробатировал?
– В одиннадцать приехал, – сказала Майя, – и в половине второго ночи уехал. – А то, как она поняла, тут только одну шлюху видят! Все правильно: один озабоченный в ванной нападает, второй через окно, остальные слюни вытирают,