Виктор Валерьевич Глущенко

В захолустье моём пасторальном…


Скачать книгу

трель в эту ночь – аж, взахлёб

      И навзрыд. Неспокойно мне что-то…

      Каждый шорох, как взрыв! Даже птичий полёт

      Режет слух, будто винт самолёта.

      Беспокоится ночь, ожидая рассвет,

      Ждёт с волнением май светлоликий

      Дату с красным числом – в цвет крови и побед,

      Что в девятый день стала Великой!

      Звуки в сердце – иглой! Отчего, не пойму.

      Вмиг забыл, в коем веке живу я:

      За туманом бои, залп орудий сквозь муть

      Мне мерещатся здесь, как вживую.

      Даже рощи тревожатся, если вдруг блеск

      От зарниц вспыхнет в небе погожем,

      Что берёзы дрожат под сияньем небес,

      Будто в страхе от прошлых бомбёжек.

      Не вчера это было, конечно, но, всё ж,

      До сих пор боль нас давит тисками

      Той проклятой войны, где цена жизни – грош,

      Где бесценна лишь память людская.

      Эта чуткая ночь – радость с привкусом слёз,

      Даже ветер особенный – хлёсткий:

      В нём и пороха запах, и запах берёз,

      И погибших солдат отголоски.

      Помнят эту войну! – и не только народ:

      Помнит небо, земля, лес и реки.

      И за рощей во рву тот обрушенный ДЗОТ –

      Символ страха и зла в человеке!

      Сколько лет вот прошло после страшной войны?

      Всё одно людям, видно, неймётся:

      Жаждут смерти чужой! – не хотят тишины,

      Не хотят в небе мирного солнца.

      И с трусливым оскалом по миру опять

      Бродят новой эпохи гиены:

      Норовят слопать Русь… Только треснет их пасть,

      Сдавят горло отцов наших гены!

      Отчего так тревожно в ночной этот час,

      Почему стонет хор соловьиный?…

      Просто память в крови будит разумы в нас,

      Чтоб забыть о войне не смогли мы…

      Русский мужик

      Средь берёзовых чащ, у росистой межи,

      Где не ездят авто и трамваи,

      Пашет землю натружено русский мужик,

      Хлеб насущный хребтом добывая!

      Время нынче не нежит его калачом:

      Загнан в угол он веком продажным.

      А ему – "трын-трава", всё ему нипочём,

      Он упрямо всё сеет да пашет.

      На заре он помолится Богу средь нив,

      Инструмент за плечо – путь нацелен!

      Рушит кто-то святыни, а он супротив

      Из руин поднимает вновь церкви.

      Как враги не пытались его очернить:

      За стакан, мол, продаст государство!

      Ну, а он землю рыл с самых Альп до Чечни,

      Знает цену и хлеба, и братства!

      Пусть порой "с похмела", но не дрогнет рука,

      Если нужно: ударит он метко

      По врагу из орудия, хоть с кулака, –

      За Россию ответит он крепко!

      Удивляюсь его непокорной душе:

      Грабят,