ночевки, через час должно было стемнеть, вышел к полуразрушенной дорожной развязке.
– Как интересно, – пробормотал я, разглядывая покосившийся дорожный щит. – Так я в Сибири нахожусь.
На синем побитом пулями фоне белыми буквами было написано: «Новосибирск 38 км».
На самой развязке был большой автомобильный затор, похоже, в момент эвакуации при движении по мосту развязки перевернулся бензовоз, создав пробку. Вытекающий бензин вспыхнул и, растекаясь, начал поджигать автомобили. Я не знаю, сколько людей тут погибло, но мост от жара не выдержал и рухнул. Остатки бензовоза я рассмотрел среди обломков под мостом.
Еще раз покосившись на дорожный знак, я тряхнул головой и задумался. Проверить, мой это мир или нет, теперь было проще, моя зона, где я отбывал срок, находилась недалеко от Новосибирска, буквально в шестидесяти километрах. Уж я-то узнаю свою зону. Как-никак почти два года там отсидел.
Сходить с дороги я не стал, время тут, видимо, было весеннее, или из-за густых облаков земля не прогрелась, поэтому было слякотно, и так замучился сапоги оттирать от жирной грязи, что налипла, пока я шел по лесной дороге, поэтому я устроился прямо на полотне шоссе. Как местные пересекали развязку, я нашел, сбоку по обочине, иначе через затор не пробраться, поэтому отойдя к крайним машинам, там было достаточно сухо и чисто, я развернул палатку и запустил обогреватель внутри. Пока палатка обогревалась, я занялся приготовлением ужина. Развернув бытовые плетения столика и двух стульев, разложил еду из своих запасов, достал мешок с каменным углем, я и его тиснул, и разжег костер, подвесив над ним трехлитровый котелок с чистой водой. На кухне гостиницы, кроме трех мешков с углем, я еще прибрал посуду и бак с водой. Так что с этим у меня пока проблем не было.
Да, я помню, что все это находилось в свернутой комнате. Так я подошел к железному обгоревшему кунгу дальнобоя, развернул на его борту дверь и достал из комнаты все, что мне было нужно, после чего свернул ее.
Поедая удивительно вкусные пирожки с капустой, я еще брал с тарелки нашинкованные пластины буженины, у меня было шесть окороков. Ну а когда вода закипела, заварил травяной чай и, попивая, с удовольствием смакуя каждый глоток, разглядывал звездное небо и удивительно близкую луну. В том месте небосклона, где зашло солнце, я развеял плетения, поэтому облака зарастили дыру. Но зато я запустил плетения в другом месте и теперь любовался на луну и звезды. Смотрелось все красиво.
Перед самым сном я достал из баула некоторые специфичные амулеты и установил их метрах в двадцати от палатки, рядом с целой на вид легковушкой-японкой, стоявшей с распахнутыми дверцами. Нет, это не были охранные или сигнальные амулеты, те я еще когда лагерь готовил, установил, эти амулеты работали совершено по другому направлению. Их задача была определить координаты этого мира.
А как же? Каждый мир имеет свой номер, тот, из которого я перешел сюда, тоже его имеет, и я его знал, еще там вычислил, теперь нужно было знать номер этого. У меня были причины для этого. Напомню,