в том случае, если со мной произойдет авария.
– Но ты хоть можешь отнести мое письмо? Срочное письмо?
– Конечно, могу, – ответил робот. – Я для этого и создан. Я даже могу одолжить вам карандаш и бумагу.
Моррисон взял карандаш и бумагу и попытался собраться с мыслями. Если он напишет срочное письмо Максу, тот получит его через несколько часов. Но сколько времени понадобится ему, чтобы сколотить немного денег и послать воду и боеприпасы? День, два? Придется что-нибудь придумать, чтобы продержаться…
– Я полагаю, у вас есть марка? – спросил робот.
– Нет, – ответил Моррисон. – Но я куплю ее у тебя.
– Прекрасно, – ответил робот. – Мы только что выпустили новую серию венусборгских треугольных. Я считаю их большим эстетическим достижением. Они стоят по три доллара штука.
– Хорошо. Очень умеренная цена. Давай одну.
– Остается решить еще вопрос об оплате.
– Вот! – сказал Моррисон, протягивая роботу кусок золотоносной породы стоимостью тысяч в пять долларов.
Почтальон осмотрел камень и протянул его обратно:
– Извините, но я могу принять только наличные.
– Но это стоит дороже, чем тысяча марок! – сказал Моррисон. – Это же золотоносная порода!
– Очень может быть, – ответил Уильямс-4, – но я не запрограммирован на пробирный анализ. И почта Венеры основана не на системе товарного обмена. Я вынужден попросить три доллара бумажками или монетами.
– У меня их нет.
– Очень жаль.
Уильямс-4 повернулся, чтобы уйти.
– Но ты же не можешь просто уйти и бросить меня на верную смерть!
– Не только могу, но и должен, – грустно сказал Уильямс-4. – Я всего лишь робот, мистер Моррисон. Я был создан людьми и, естественно, наделен некоторыми из их чувств. Так и должно быть. Но есть и предел моих возможностей; по сути дела – такой предел есть и у большинства людей на этой суровой планете. И в отличие от людей я не могу переступить свой предел.
Робот полез в вихрь. Моррисон непонимающим взглядом смотрел на него. Он видел за ним нетерпеливую стаю волков. Он видел неяркое сверкание золотоносной породы стоимостью в несколько миллионов долларов, покрывавшей склоны оврага.
И тут что-то в нем надломилось.
С нечленораздельным воплем Моррисон бросился вперед и схватил робота за ноги. Уильямс-4, наполовину скрывшийся в вихре телепортировки, упирался, брыкался и почти стряхнул было Моррисона. Но тот вцепился в него, как безумный. Дюйм за дюймом он вытащил робота из вихря, швырнул на землю и придавил его своим телом.
– Вы нарушаете работу почты, – сказал Уильямс-4.
– Это еще не все, что я собираюсь нарушить, – прорычал Моррисон. – Смерти я не боюсь. Это была моя ставка. Но будь я проклят, если намерен умереть через пятнадцать минут после того, как разбогател!
– У вас нет выбора.
– Есть. Я воспользуюсь твоим аварийным телефоном.
– Это невозможно, – ответил Уильямс-4. – Я его не дам. А сами вы до него не доберетесь без помощи механической