бывшему Правлению колхоза согнали что-то около сотни селян. «Дивися, Петро, – тихонько заметил дед, пока все дожидались появления немецкого начальства, – у кого мужиков дома нет, немцы заставили от каждого двора по паре баб под лопаты ставить. А что ж та баба тебе накопает? Тут считай, сажени на две рыть, столько народу и в селе, и в поле поубивало. Только своих за вчерашний день, человек десять…»
Солнце снова начинало жарить, становилось душно, а спрятаться от палящих лучей на деревенской площади было просто негде. Дед Степан Кривонос сорганизовал было соседей, чтобы перебраться под старый каштан, что стоял в стороне от Правления шагов на сто ближе к саду. Все равно ведь, где ждать? Но фашисты, словно неразумный скот, окриками и толчками завернули сельчан обратно и приказали стоять на месте.
Прошло еще около получаса, и на пороге былой колхозной управы появился очень высокий немецкий офицер, из-за левого плеча которого выглядывал лысый, гладко выбритый мужчина с портфелем, в вышитой, праздничной рубашке.
Военный тут же дал знак, и солдаты, подталкивая стволами автоматов, перегнали собранных для работ селян ближе к Правлению. Лысый спутник офицера тем временем нацепил на нос круглые учительские очки, достал из потертого, рыжего портфеля листок бумаги с отпечатанным на ней текстом и, выступив немного вперед, громко начал читать то, что было там написано:
– Граждане! Большевики изгнаны! Немцы пришли к вам.
Двадцать четыре года советского режима прошли и никогда уже не возвратятся: двадцать четыре года невероятных обещаний и громко звучащих фраз, и столько же лет разочарования, возрастающей нищеты, беспрерывного надзора, террора, нужды и слез!
Ужасное наследство оставили интернациональные жидовско-коммунистические преступники – Ленин, Сталин и их приспешники! Хозяйственная жизнь замерла, земля обеднела, города разрушены.
Немцы пришли к вам не как покорители, а как освободители от большевистского ига. Везде, где только возможно, германские военные учреждения будут помогать всем, кто с верой и надеждой относится к нам.
Граждане и гражданки! Смело помогайте залечить раны, нанесенные войной. Работайте на строительстве новой лучшей жизни без жидов, коммунистов и НКВД, без коллективизации, без каторги, и без стахановской системы, без колхозов и без помещиков …!17
– Nun gut…, – глубоким, гортанным голосом вклинился в речь лысого офицер, и далее очкарик продолжил говорить уже не читая, а переводя слова военного: – жители села! На правах победителей, мы могли бы сейчас же казнить всех, чьи мужчины в данный момент воюют с нами, находясь в Красной армии. Но наше командование прекрасно понимает, что решение о том, чтобы отправиться на войну принимали не ваши отцы и братья. Советский коммунизм целиком выстроен на вашем страхе и угнетении! И ваших родных принудили силой вступить в борьбу с цивилизованным миром, в авангарде которого выступает великая Германия и наш фюрер.
Заверяю, никто не будет делать вам плохо, если только вы сами не перейдете на сторону комиссаров. Германии нужен ваш труд и, поверьте,