командный дух и почувствовать атмосферу грядущего праздника – всё, на что мне сейчас нужно было настроиться. Именно поэтому я вместо того, чтобы пойти к себе кабинет, решила заняться выбором подарка Гаврилюку в комнате отдыха среди остальных. Может, роль сыграло и то, что одной мне сейчас было скучно.
Через несколько минут я, удовлетворённая поиском, сделала скрины с фото и описанием трёх кофемашин и отправила их Антону. Я знала, что спокойно могла бы определиться с вариантом и без него – тем более что он сам был бы не против моего единоличного решения, так как тоже ничего не смыслил в устройствах для приготовления древнего арабского напитка. Но я, помимо простого уважения к мнению мужа, всю супружескую жизнь свято придерживалась правила «последнее слово – за главой семьи». Даже если это самоеслово ему подсказала я. Главное здесь – дать понять, что он принял решение самостоятельно. Сегодня к тому же Антон нуждался в поддержке больше обычного. С утра он побывал на лечении зуба у стоматолога. Всё прошло отлично, но после у мужа разболелась голова.
– Эта бормафына – кофмар, – пожаловался он, зайдя в наш малый конференц-зал на первом этаже, где вот-вот должно было начаться неофициальное заседание сотрудников отдела по поводу обсуждения вопросов, касающихся дня рождения начальника. Из-за распухшей щеки речь Антона была шепелявой. Как его заверил доктор – отёк спадет через несколько часов.
– Пифк такой пфотивный, ефкий, как комаф. Прям в голофу отфало.
– Молчи уже, – улыбнулась я. – Если что, я буду говорить за нас двоих.
Собрание длилось от силы час, но в форме настолько жаркой дискуссии, что все участники порядком утомились. Кроме разве что главного энтузиаста, коим выступал наш неизменный массовик-затейник: старший научный сотрудник физиологии Ефим Кудряшов. Маленький полноватый мужичок тридцати пяти лет носился вокруг стола, за которым висели доска и проектор. Активно жестикулируя руками (в одной из которых был открытый маркер, так что подходить к нему ближе чем на метр никто не решался), он тараторил и тараторил.
– Ребята, коллеги! Давайте разделимся и купим Петру Владимировичу два подарка. Один – это что-нибудь ценное, а второй – просто приятности. Допустим, еду и алкоголь. Знаете, сейчас такие корзины продаются, уже с готовыми наборами всего. Есть чисто мясные наборы: с колбасой, нарезкой. Кстати, отличный мужской вариант. Я считаю, это лучше, чем фрукты и сладости. И коньячок под закуску!
– Отлично, Фима, отлично. Лично я за, – поднял руку наш рыжеволосый старший лаборант Митя Белоконь. – К тому же конфеты мы в прошлом году дарили.
– Коллеги, сейчас юбилей! Подарки должны быть соответствующие. Так, у кого-нибудь ещё есть предложения, возражения насчёт «съедобной» части презента? Нет? Отлично.
Подойдя к интерактивной доске, которую уже разделяла на две части нарисованная синяя вертикальная черта, Кудряшов подписал оба столбца.
– Нас как раз две лаборатории. «Физиологи» и «биохимики». Так, – он снова повернулся к нам. – Теперь давайте