слабость. Вилен кое-как перевернулся на правый бок, медленно, по очереди подтянул к животу колени, свернулся калачиком и закрыл глаза. Калейдоскопом завертелись черные и светлые пятна в виде разнообразных геометрических фигур. Внезапно вспомнился недавний странный сон. «Это надо же было так загнаться этой кражей, что снится подобный бред. И все это, видимо, усилила эта чертова простуда. Но какой же натуральный был сон!..» Вилен отчетливо помнил мельчайшие детали мастерской, даже ощущение плохо отштукатуренной холодной стены с пупырышками закрашенного цемента, казалось, осталось на его ладонях, а самое главное – он отчетливо помнил весь разговор художника и деда, слово в слово, даже все эмоциональные оттенки их беседы. Необыкновенный сон беспокоил и давал работу мозгу. «Хоть это и сон, но можно действительно допустить, что для Валевича картина на самом деле имела какой-то другой смысл, а возможно – другое предназначение. Было видно, как он пытался сказать деду об этом, но по каким-то причинам, и, видимо, довольно веским, не мог этого сделать, хотя очень хотел поделиться тайной. Тогда становится совершенно очевидным, что картину украли не случайно. Стоп! – остановил он ход своих рассуждений. – Что за бред я несу, это же всего лишь сон, отягощенный моим болезненным состоянием. И разумное объяснение, конечно же, этому есть. Просто мой мозг хочет отыскать хоть какую-то логику в странной краже, вот и моделирует затейливые варианты. Но как реалистично все это выглядело, просто поразительно!» Сильная ломота и жар снова напомнили о болезни. «Сначала надо выздороветь. Думаю, обойдемся без неотложки, нужно вот только добраться до кухни – там должны быть какие-то лекарства. Надо как-то встать». Продолжая лежать на боку, он спустил обе ноги на пол и, опираясь на локоть, попытался оттолкнуться от кушетки. Но сил явно не хватало. Тогда он опрокинулся на спину и крепко уперся обеими руками в кушетку, почувствовав, как, наливаясь болью, напрягаются его трицепсы. Зажмурив глаза, Вилен представил себя до предела сжатой пружиной. Видимо, от сильного напряжения черный свет в зажмуренных глазах стал перебиваться какими-то зелеными вспышками, напоминавшими недавнее моргание светофора на переходе. В голове пронеслось воспоминание о пешеходе, подхватившем его под руку. Он даже на мгновение вспомнил это ощущение чьей-то руки у себя под мышкой. «Что за чертовщина!» – подумал он и, чтобы избавиться от ощущения чужого прикосновения, с силой оттолкнулся и подался вперед. Ощущение под мышкой исчезло, и через секунду Вилен уже стоял на ногах. Только сильно кружилась голова, его покачивало, на лбу появилась испарина. Чтобы не упасть, он сделал шаг в сторону стоявшего недалеко стула и оперся рукой о его спинку. «Теперь надо добраться по коридору до кухни». Вилен посмотрел в глубину коридора. Очертания квартиры выглядели расплывчатыми, словно через полиэтиленовый пакет. Опираясь рукой о стены коридора, он добрался до кухни, кое-как нащупал выключатель. Свет люстры ослепил Вилена, он зажмурился, но безошибочно сделал шаг в сторону навесного шкафа, где в стилизованной
