к утру совсем очумел, перегрыз поводок, и побрел, влекомый одним лишь инстинктом – в душе ничего не осталось живого.
Да, самое главное: бежать нужно ночью, пока дремлет зло, его усыпленное око – гладь как зеркало и не бурлит океан, где любое движенье разрушит и без того хрупкий мир в душе, и ты свалишься в бездну страстей – попечений и дел, от которых нет избавленья – будь они прокляты! Да и как избавиться от себя? Куда деться? Вот тут только и понимаешь, что Дао беспрецедентно и в нем глубина.
Но, пожалуй, продолжим… путешествие на Восток. Где-то к утру, на "последней заставе" Ван Юань весьма неожиданно для себя – ведь эта застава, по сути, была первой из многих лежащих впереди, обнаружил желание бросить начатое дело. Вот это конфуз!
– Вероятно, ты пролетел… увязавшись за измышлениями ума, – сказал ему повстречавшийся смешной человек – весьма своеобразный учитель, продающий ненужные вещи. – Знавал я одного астронома, у него этих звезд – куры не клюют, и он запускает их в Небо по шестьдесят… Скоро уже не поймешь, где какая.
– Вот так, просто… – произнес раздосадованный Ван Юань, с трудом выдавливая слезу.
– Чтобы лететь на Восток, сперва как следует нужно сходить на Запад, и выгрести все, что там еще осталось, до последнего гелда, – произнес смешной человек, стягивая ботинок и высыпая золотой песок. – Почему ты не привел с собой купцов, я бы им сторговал этот мусор. У них еще есть кое-какие вещи, полезные для меня.
– Это звучит жестоко, по отношению к падшему человеческому роду, – возразил Ван Юань, – Дао так не учит.
– Дао здесь ни при чем, теперь "Искусство войны" – самая нужная книга, – произнес человек без ботинка.
Но Ван Юаню показалось, что тот так не думает в самом деле, а лишь пускает пыль в глаза. Ведь у него даже пыль была золотой…
– Сейчас вот подую, и эти песчинки превратятся в сущее зло – самый что ни на есть смертоносный вирус. И поверь, для остального мира, не менее злого чем то, что я делаю, мое зло будет во благо. Разве не так? "Все должны быть бездеятельными. Всем следует соблюдать полное спокойствие" – следовать Дао. А как их по-другому заставишь?
Смешной человек вдруг обнаружил в себе глубину сострадания к падшим – глубину муки, боли и слез всего мира. Ведь "святой муж всегда живет как в беде, поэтому для него не существует беды".
– Ты, наверное думал, что мир плох и несовершенен сам по себе, а оказалось, эта ущербность в тебе. Каждый, постигающий Дао, не видит проблем; лишь святые могут носить зло мира, которого в сути своей не существует.
Смешной человек улыбнулся кротко. – Но не дай Бог тебе задеть то, чего нет. Поэтому сохраняй в душе мир и не теряй его опрометчиво. Следуй Дао.
Он вздохнул, вскинул руку "под козырек" и посмотрел на Запад. Ван Юань осознал, что учитель собирается уходить, а он еще толком не разобрался, что ему делать дальше. Возвращаться обратно ох как не хотелось – в самую гущу зла; однако, тело знало, что оно потеряло свою полноту,